In English
История
Петр Фоменко
Неспектакли
Спектакли
Архив
На нашей сцене
Актёры
Пётр Алексеенко
Рифат Аляутдинов
Людмила Аринина
Анастасия Баева
Елена Барскова
Павел Баршак
Мария Большова
Стефани Елизавета Бурмакова
Анастасия Бурмистрова
Екатерина Васильева
Наталия Вдовина
Борис Горбачёв
Ирина Горбачёва
Александр Горох
Глеб Дерябкин
Эверетт Кристофер Диксон
Людмила Долгорукова
Никита Зверев
Андрей Казаков
Евгений Кожаров
Кирилл Корнейчук
Анн-Доминик Кретта
Игорь Кузнецов
Ольга Левитина
Людмила Максакова
Доминик Мара
Татьяна Масленникова
Полина Медведева
Манана Менабде
Андрей Миххалёв
Наджа Мэр
Ирина Пегова
Иван Поповски
Андрей Приходько
Нина Птицына
Моника Санторо
Дмитрий Смирнов
Алексей Соколов
Олег Талисман
Сергей Тарамаев
Андрей Щенников

Режиссура
Художники
Руководство
Руководство
У нас работают
Стажеры
Панорамы
Пресса
Видеотека
Вопросы
Титры
Форум
Заказ билетов
Репертуар на январь
Репертуар на ноябрь
Репертуар на декабрь
Схема проезда
Документы




Твиттер
Фейсбук
ВКонтакте
YouTube
Сообщество в ЖЖ



Вячеслав Суриков
«Эксперт», 6.03.2017

Voulez vous cousher avec moi? Хотите ли вы спать со мной

На сцене Мастерской Петра Фоменко свершился акт любви к творчеству Мольера – великого французского драматурга

В «Амфитрионе» Кристофа Рока над сценой нависает гигантское зеркало, которое раздвигает сценическое пространство и вбирает в себя зрительный зал. Зрители первых рядов могут видеть в нем и самих себя. Иногда это единственное зрелище, которое им доступно. Часть действия Рок перенес в пространство между партером и амфитеатром. Здесь происходит одна из самых напряженных сцен, в которой персонажи интенсивно выясняют отношения. Зрители партера при этом и не думают разворачиваться: они ждут, когда действие вернется на свое привычное место — на сцену. Зрители амфитеатра в свою очередь наслаждаются нежданным даром, преподнесенным им режиссером, благодаря которому они оказались в преимущественном положении по сравнению с теми, кто купил билеты подороже.
Но созерцание зеркальных отражений ничуть не менее притягательное зрелище. С них и начинается спектакль: богиня ночи и Меркурий объясняют нам все сопутствующие обстоятельства предстоящего действия откуда-то из заоблачного пространства, и мы можем их видеть только с помощью зеркала. Оно обдает сценическое пространство холодом и словно гасит страсти, то и дело вспыхивающие на сцене.
Зеркало вносит не только разнообразие в визуальный образ спектакля, но и путаницу. Зрителям то и дело приходится выбирать, куда смотреть. Ближе к финалу Кристоф Рок организует сценическое действие, рассчитанное исключительно на эффект зеркального отражения, и в этот момент опять все зависит от того, успеют ли зрители переключиться с одного канала зрительного восприятия на другой. В «Амфитрионе» нужно быть готовым ко всему. Рок отказался от декораций и одел актеров в костюмы, в которых нет даже намека на то, какому персонажу они принадлежат. Разве что полководцу Амфитриону досталось нечто похожее на френч. Именно он помогает воображению допустить, что актер Владимир Топцов, играющий Юпитера, в облике Амфитриона необычайно похож на актера Андрея Казакова в роли Амфитриона. Взбудораженный зрительский ум отказывается это воспринять, не понимая, почему эти люди спорят по поводу взаимного внешнего сходства. На это у режиссера есть подсказка — тот самый френч. Раз оба во френчах, да еще и одного цвета, значит, похожи! Какие могут быть сомнения?
Между тем на самом деле похожи между собой Алкмена и ее служанка Клеантида. Их играют сестры Кутеповы. Они как раз похожи настолько, что понять, кто есть кто из исполняемых ими персонажей, можно только по партнеру. Но сомнения не исчезают насовсем. И все-таки, Клеантида или Алкмена? А может быть, это богиня ночи, которую также играет одна из сестер Кутеповых? А может, зеркало так действует на сценическое пространство, что зрителям кажется, будто все персонажи этого спектакля немножко двойники? И даже те, кто не похож друг на друга, раздваиваются — по крайней мере, в том самом зеркале. При этом сознание автоматически редактирует монологи, отказываясь вникать во все обстоятельства, которыми насытил свою пьесу Мольер, чтобы позабавить Людовика XIV. Смысл сказанного доходит через интонацию, она — главный ориентир в сложной партитуре спектакля. Стоит актерам стать чуть более сдержанными в эмоциях, и ты теряешься и перестаешь понимать, что происходит. 
Карэн Бадалов в роли Созия, написанной Мольером в расчете на свой собственный комический дар, не раз выходит с залом один на один. И это какой-то невероятный поединок, в котором зрители до конца не понимают, смеяться им или просто аплодировать, восхищаясь неисчерпаемой пластикой актера. Но в конце концов они не могут сдержать смех, и все становится на свои места: это все-таки комедия и смех публики запрограммирован ее автором. «Программа» под названием «Амфитрион» с трудом укладывается в сознание зрителей, чья внутренняя «операционная система» с момента ее написания успела радикально преобразиться и ежегодно оснащается новыми «обновлениями».
Кристоф Рок решил выбрать менее известную в России пьесу Мольера, чем все остальные, ставшие хрестоматийными, но не стал ее адаптировать в соответствии с локальным культурным кодом, а скорее расширил ее смысловое пространство, превратив «Амфитрион» из комедии положений в зрелище, требующее недюжинных интеллектуальных усилий. Его русское сценическое счастье заключается в том, что он смог заполучить сестер Кутеповых на главные женские роли. Это божественные создания, и нельзя не восхищаться их совершенством.

Источник: журнал «Эксперт»


Другие статьи

Другие статьи: 1 | 2 | 3 | 4


© 1996—2024 Московский театр
«Мастерская П. Фоменко»
fomenko@theatre.ru
Касса: (+7 499) 249-19-21 (с 12:00 до 21:00, без перерыва)
Справки о наличии билетов: (+7 499) 249-17-40 (с 12:00 до 20:00 по будням)
Факс: (+7 495) 645-33-13
Адрес театра: 121165 Москва, Кутузовский проспект, 30/32
Rambler's Top100