Ольга Романцова
«Планета Красота», 2000

Счастливые люди

Впитывая в себя события жизни, театр создает зеркальное отражение реальности. Но зеркало это имеет странное свойство. Спектакли, с хронологической точностью репортажа фиксирующие детали реальности, публика чаще всего забывает. В памяти остаются постановки, где реальность служит лишь материалом для создания художественных образов. Особая, ни с чем не сравнимая сила воздействия спектакля не в копировании бытовых деталей и словечек, а в эмоциональном потрясении, которое переживает зритель от игры актеров на сцене. Именно это позволяет театру в наше время противостоять тотальному господству телевидения и интернета. Чем более жесткой, рациональной и прагматичной становится жизнь, тем важнее миссия театра. Восполняя отсутствующие эмоции и впечатления, он способен изменить людей, сделать их немного лучше. В наше время необходимы спектакли призывающие к доброте, любви, бережному отношению друг к другу. Зрители, которым посчастливилось увидеть две постановки — «Одна абсолютно счастливая деревня» в Мастерской Петра Фоменко и «Любовные письма» в «Театре-студии О. Табакова», — совершенно разные по стилю, режиссерскому почерку, несомненно запомнят их. 

Спектакль «Одна абсолютно счастливая деревня» по повести Бориса Вахтина воспринимается на одном дыхании, как песня. И не только потому, что его ткань наполнена самыми разными мелодиями. Спектакль выстроен Петром Фоменко по законам музыкальной гармонии. Режиссер владеет почти утраченным в наше дни искусством создавать новую сценическую реальность из простейших первоэлементов театра. Его умение передать театральную природу любого текста напоминает способность музыканта услышать звучание мелодии в сложнейшей партитуре.
В повести Вахтина речь идет о предвоенных годах и Великой Отечественной войне, но атмосфера трудного времени скрыта поэтичностью авторского стиля. Перед нами захватывающая театральная игра, где оживают даже неодушевленные предметы. Герои запросто могут поболтать с колодцем или перекинуться словцом с огородным пугалом (обе роли замечательно играет Карэн Бадалов), а прополка картошки превращается в смешную пантомиму с ритмическим чтением текста (его произносят как гекзаметр Гомера) для участвующих в спектакле актрис. 

Полина играет Полину

Ведущая тема спектакля — судьба его главной героини Полины. На эту роль режиссер выбрал Полину Агурееву — молодую актрису, недавно окончившую театральный институт. Возраст героини спектакля и возраст актрисы почти совпадают. Агуреева удивительно тонко передает пленительное сочетание девчоночьего, детского озорства и пробуждающейся женственности в характере героини. Невысокая, хрупкая, задорная, как воробушек, Полина очень обаятельна. Простую рубашку и юбку она носит как роскошный наряд. Довоенный шлягер «Челита» поет, словно Хабанеру из оперы Бизе. Неудивительно, что Михеев (Сергей Тарамаев) от нее просто без ума. Высокий, русоволосый Тарамаев в этой роли чем-то неуловимо напоминает Ивана-Царевича из русских сказок. В забавных и трогательных историях — ни тени слащавости или сентимента. Герой все время ждет удобного момента, чтобы признаться Полине в любви. Только она пришла купаться (Агуреева выходит в пышном венке, будто сказочная полевая русалка), скинула платье, а Михеев уже тут как тут. Утащил платье, и, пользуясь тем, что девушка стесняется выбраться из воды, начинает рассказывать о своем чувстве. Перебивая его, Полина, раскрасневшаяся и возмущенная, вдруг выскакивает в короткой рубашонке из длинного холщового полотнища, изображающего реку, а потом опять прячется, закутываясь в него, как индианка в сари. Полина и Сергей естественно и трепетно передают отношения влюбленности. Бесконечные разговоры, беспричинные споры, вспышки нежности одновременно забавны и трогательны. Михеев торопит со свадьбой, а Полина кокетничает, дразнит его и не дает согласия. Но внезапно идиллия и гармония сотканного актерами мира рушится на наших глазах.
События начинают разворачиваться с кинематографической быстротой. Предсказание деревенского старика-колдуна о грядущей войне. Поспешная свадьба, на следующее утро известие о начале войны, сборы Михеева на фронт и его подготовка к кровавой «военной работе». На прощание Полина прильнет к мужу, словно прощаясь со скоротечным счастьем. Михеев бережно и нежно обнимет жену, не зная, что делает это в последний раз.

Лили — Марлен

Михеев погиб, а их дети — мальчики-близнецы, так и не увидев отца, остались сиротами. Полину словно подменили. Померкла ее ослепительная улыбка, она стала старше и строже, замкнулась в своем горе. Полина обрекает себя на безрадостное вдовство, заботу о хозяйстве и непосильную работу. Ее поддерживает только память о Михееве. Смерть (в спектакле это худой старик, деловито укладывающий убитых на нары, словно санитар в морге) не может прервать диалог между героями. Их связь не разрывают ни пространство, ни время. Полина разговаривает с мужем, может посоветоваться с ним или пожаловаться на жизнь. Порой они даже ссорятся. Особенно искренне возмущается Полина, когда Михеев советует ей снова выйти замуж.
И все же жалость открывает сердце Полины для новой любви. Ее избранником стал Франц, немецкий военнопленный. Полина встречает немца не слишком ласково, не зная, как относиться к подарку председателя колхоза — «даровой рабочей силе». Сдержанным, каким-то бескрасочным голосом она перечисляет: будешь работать в колхозе и по дому, ко мне будешь относиться только как к родственнице. Франц (Илья Любимов) отвечает на каждое распоряжение «Гут» с такой покорной отрешенностью, что сжимается сердце. Новое чувство Полины связано с понятием, которое есть только в одном языке мира — в русском. Не просто полюбила — пожалела.
Снова стремительное движение во времени, будто киноаппарат пропускает кадры, и мы попадаем в послевоенные годы. Полина вышла замуж за Франца, родила двух дочерей (снова близнецы). Любовь вернулась в жизнь героини, снова подарила ей ощущение радости жизни и возвратило утраченную внутреннюю гармонию. Одна из сцен символически скрепляет соединение Полины и Франца. Звучит «Лили — Марлен», герои стоят рядом в луче прожектора. И возникает уверенность, что они будут вместе, несмотря ни на что.

Другие статьи

• Обаяние гения, Сергей Конаев, «Экран и сцена, № 44 (614)», 11.2001
  
• «Одна абсолютно счастливая деревня» в постановке Петра Фоменко, «Культура», 28.12.2000
  
• Наш городок, Марина Тимашева, «Петербургский театральный журнал, № 22», 12.2000
  
• Дети в интернате, жизнь в Интернете, Инна Вишневская, «Век № 40», 13.10.2000
  
• Когда б Толстой увидел эти игры…, Марина Давыдова, «Время новостей», 10.10.2000
  
• Роман с Львом Толстым, Роман Должанский, «Коммерсантъ», 10.10.2000
  
• Нестерпимая легкость бытия, или Вся русская антропология, Олег Дуленин, «Знамя, № 10», 10.2000
  
• Биография камня, реки, человека, Марина Тимашева, «Первое сентября», 23.09.2000
  
• В воскресение — на войну, Татьяна Вайзер, «Литературная газета», 2.08.2000
  
• Деревня, где всегда война, Нина Агишева, «Московские новости», 18.07.2000
  
• Сельская сага Петра Фоменко, Любовь Лебедина, «Труд», 13.07.2000
  
• Фоменки играют счастье, Ирина Дементьева, «Общая газета», 6.07.2000
  
• Счастливая деревня Петра Фоменко, Геннадий Демин, «Культура», 29.06.2000
  
• Взлетайте, бабоньки!, Ольга Галахова, «Независимая газета», 29.06.2000
  
• Одна абсолютно счастливая деревня, Дина Годер, «Итоги», 27.06.2000
  
• Вечер в «счастливой деревеньке», Александр Мешков, «Комсомольская правда», 26.06.2000
  
• Ради этого и придумали театр, Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 24.06.2000
  
• Лучезарное коромысло, Алена Солнцева, «Время новостей», 23.06.2000
  
• Фоменко построил деревню, Елена Ковальская, «Коммерсант», 23.06.2000
  
• Нежный реализм, Майа Одина, «Сегодня», 22.06.2000
  
• «Счастливая деревня» в Мастерской Петра Фоменко, Екатерина Васенина, «Новая газета», 22.06.2000
  
• Одна абсолютно театральная деревня, Игорь Овчинников, «Вести.ру», 22.06.2000
  
• Петр Фоменко подался в деревню, Ольга Романцова, «Век», 21.06.2000
  
• История подождет — сначала про корову, Ирина Корнеева, «Время МН», 21.06.2000
  
• Счастливый театр, Алексей Филиппов, «Известия», 20.06.2000
  
• Он чувствовал себя с ними слабым и растерянным, или Семь женщин в красном, Алла Шевелева, «Diplomat», 05.2000
  
• Женщины на грани красного цвета, Светлана Хохрякова, «Культура», 3.02.2000
  
• Российская риторика, Марина Гаевская, «Современная драматургия, № 2», 02.2000
  
• Чужие, Елена Губайдуллина, «Театральный курьер», 02.2000
  
• Горький в цветах, Ирина Глущенко, «Независимая газета», 27.01.2000
  
• Qui pro quo, Екатерина Васенина, «Новая газета», 20.01.2000
  
• Не будьте как дети, Марина Давыдова, «Время новостей», 18.01.2000
  
• Зачем Париж, если рядом нет Мужчины?, Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 18.01.2000
  
• Красавицы и чудовища, Елена Ковальская, «Афиша», 17.01.2000
  
• Варвары и варварши, Мария Седых, «Общая газета», 13.01.2000
  
• «Варвары» в бывшем кинотеатре «Киев», Олег Зинцов, «Ведомости», 10.01.2000
  
• В тюрьме и без героя, Глеб Ситковский, «Вечерний клуб», 6.01.2000
  
• Падение авиаторов, Павел Руднев, 01.2000
  
• Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, «Театр», 2000
  
• Счастливые люди, Ольга Романцова, «Планета Красота», 2000
  
• Стеклянное счастье, «Алфавит, № 29», 2000
  
• Объяснение в любви, Полина Богданова, «Современная драматургия», 2000
  
• Старые «Варвары» и новое варварство, Алексей Филиппов, «Известия», 29.12.1999
  
• Отрицательные эмоции должны иметь свой выход, Пётр Фоменко, «Театральная жизнь, № 2», 02.1994