In English
История
Петр Фоменко
Неспектакли
Спектакли
Архив
На нашей сцене
Актёры
Денис Аврамов
Полина Агуреева
Полина Айрапетова
Мария Андреева
Анатолий Анциферов
Карэн Бадалов
Ольга Бодрова
Елизавета Бойко
Юрий Буторин
Иван Вакуленко
Иван Верховых
Степан Владимиров
Игорь Войнаровский
Елена Ворончихина
Мария Геращенко
Анатолий Горячев
Мадлен Джабраилова
Лилия Егорова
Дмитрий Захаров
Амбарцум Кабанян
Галина Кашковская
Александра Кесельман
Алексей Колубков
Дарья Коныжева
Вениамин Краснянский
Михаил Крылов
Наталия Курдюбова
Ксения Кутепова
Полина Кутепова
Максим Литовченко
София Лукиных
Илья Любимов
Олег Любимов
Фёдор Малышев
Наталья Мартынова
Виталий Метлин
Александр Мичков
Александр Моровов
Томас Моцкус
Олег Нирян
Екатерина Новокрещенова
Игорь Овчинников
Серафима Огарёва
Николай Орловский
Кирилл Пирогов
Степан Пьянков
Тагир Рахимов
Дмитрий Рудков
Владимир Свирский
Екатерина Смирнова
Вера Строкова
Владислав Ташбулатов
Валюс Тертелис
Юрий Титов
Владимир Топцов
Никита Тюнин
Галина Тюнина
Василий Фирсов
Евгений Цыганов
Роза Шмуклер
Рустэм Юскаев
Павел Яковлев
Сергей Якубенко
Борис Яновский

Режиссура
Художники
Руководство
Руководство
У нас работают
Стажеры
Панорамы
Пресса
Видеотека
Вопросы
Титры
Форум
Заказ билетов
Репертуар на январь
Репертуар на ноябрь
Репертуар на декабрь
Схема проезда
Документы




Твиттер
Фейсбук
ВКонтакте
YouTube
Сообщество в ЖЖ



Екатерина Васенина
«Новая газета», 20.06.2005

Ноющий ковчег

«Сегодня за завтраком в утренней газете я прочел, что в настоящее время для обеспечения мира ведутся не меньше чем 23 войны», — писал Бернард Шоу в предисловии к одной из самых известных своих пьес — «Дом, где разбиваются сердца».

В конце театрального сезона, давшего Москве три «Смерти Тарелкина», три злых сатирических трактовки чиновничьей России, появление апокалиптичного, полного прозрений и пророчеств «Дома?» (Шоу писал пьесу между 1913-м и 1917-м) кажется логичным. Тем более для Каменьковича, мастера «атмосферных» спектаклей, много лет копающего английскую грядку: на его счету знаменитейшая фоменковская «Двенадцатая ночь», студенческая «Аркадия» Стоппарда, «Как важно быть серьезным» Уайльда.

Предложение автора считать кораблем дом, чьи обитатели расстаются с иллюзиями быстрее, чем дышат, художник Владимир Максимов принимает как вызов пространству «Мастерской?» и устраивает на имеющейся крохотной сцене роскошный корабль с фигурой античного воина на носу в полный рост. Пол корабля густо устлан скользкими пробками от ромовых бутылок: их десятками опустошает старый моряк Шотовер (Карэн Бадалов), неизменно сохраняющий трезвость шкипер этого вверенного ему Богом ковчега, — с какой точностью он выкручивает штурвал, чтобы доставить себе с нижней палубы очередную бутылочку!

Скользкие пробки создают эффект морской качки и общей моральной неустойчивости — каблуки такие высокие, под предлогом сильной волны за бортом так удобно падать в объятия друг друга! Не прерывая умных разговоров о закате Европы и сладких сплетен о богатых женихах и коварных женщинах, порочные и прекраснодушные обитатели Дома (вишневого сада?) падают в объятия чужих мужей и жен с регулярностью, какой бы позавидовали вываливающиеся из окон хармсовские старухи.

Гесиона (Наталья Курдюбова), закутанная в сумасшедшей красоты китайские шелка, — в объятия бизнесмена Менгена (Максим Литовченко), леди Этеруорд (Полина Кутепова) в страусиных перьях прижимает к груди сумку с бриллиантами и льнет к мужу Гесионы Гектору (Илья Любимов), мисс Элли Дэн (Наталья Мартынова) разрывается между женихом Менгеном, любимым Гектором и симпатягой Шотовером (даром что ему 86 лет).

Звуковая дорожка спектакля отслаивает время (от Casta Diva к саундтреку фильма Кар-Вая «2046»), обитатели Дома вынуждены отрываться от привычного уюта своей неряшливой виллы и вслушиваться в гул приближающихся немецких бомбардировщиков 1916 года.

Этот гул — как звук лопнувшей струны, который ищут, ничуть не боясь смерти: «Улетели? Ах как жаль!». Шоу явно презирает своих героев за эти слова, за неспособность усвоить, что смерть случается на самом деле, а не разыгрывается для них на подмостках, что пули на самом деле застряли в обеденной столешнице. Под музыку финала феллиниевского «И корабль плывет» домочадцы, шутя, следуют в подвал, а мы поражаемся: как эти люди, от рождения пораженные гиперестезией — болезненно повышенной чувствительностью кожи, — могут оставаться такими глухими к происходящему за стенами Дома? И переадресовываем этот вопрос самим себе.

В фильме Александра Сокурова «Скорбное бесчувствие» (по мотивам пьесы) обитатели Дома были очень похожи на прекрасно образованную, приятную во всех отношениях, но погрязшую по брови в пороках и совершенно безнадежную советскую богему. Сцена объяснения юной Элли и старого Шотовера у Каменьковича оставляет надежду: Элли думает вслух, спрашивает совета, а Шотовер приложил к обеим ушным раковинам морские раковины, мы вместе с ним слышим море, но отвечает он ей совершенно верно. Разбитое сердце никогда не спит и все слышит. 

Современник Бернарда Шоу, журналист Гилберт Кит Честертон, полюбил свою жену Франсис за «аскезу веселости, а не аскезу печали, та легче». Каменькович влил в аскезу печали Бернарда Шоу аскезу веселости театра Фоменко, и скучная пьеса умного драматурга засверкала, озвученная сильными голосами слабых женщин и накачанных ромом мужчин, которые в ожидании своего бомбардировщика словно и не пили ничего крепче воды из реки Иорданской.


Другие статьи

Другие статьи: 1 | 2


© 1996—2024 Московский театр
«Мастерская П. Фоменко»
fomenko@theatre.ru
Касса: (+7 499) 249-19-21 (с 12:00 до 21:00, без перерыва)
Справки о наличии билетов: (+7 499) 249-17-40 (с 12:00 до 20:00 по будням)
Факс: (+7 495) 645-33-13
Адрес театра: 121165 Москва, Кутузовский проспект, 30/32
Rambler's Top100