In English
История
Петр Фоменко
Неспектакли
Спектакли
Архив
На нашей сцене
Актёры
Денис Аврамов
Полина Агуреева
Полина Айрапетова
Мария Андреева
Анатолий Анциферов
Карэн Бадалов
Ольга Бодрова
Елизавета Бойко
Юрий Буторин
Иван Вакуленко
Иван Верховых
Степан Владимиров
Игорь Войнаровский
Елена Ворончихина
Мария Геращенко
Анатолий Горячев
Мадлен Джабраилова
Лилия Егорова
Дмитрий Захаров
Амбарцум Кабанян
Галина Кашковская
Александра Кесельман
Алексей Колубков
Дарья Коныжева
Вениамин Краснянский
Михаил Крылов
Наталия Курдюбова
Ксения Кутепова
Полина Кутепова
Максим Литовченко
София Лукиных
Илья Любимов
Олег Любимов
Фёдор Малышев
Наталья Мартынова
Виталий Метлин
Александр Мичков
Александр Моровов
Томас Моцкус
Олег Нирян
Екатерина Новокрещенова
Игорь Овчинников
Серафима Огарёва
Николай Орловский
Кирилл Пирогов
Степан Пьянков
Тагир Рахимов
Дмитрий Рудков
Владимир Свирский
Екатерина Смирнова
Вера Строкова
Владислав Ташбулатов
Валюс Тертелис
Юрий Титов
Владимир Топцов
Никита Тюнин
Галина Тюнина
Василий Фирсов
Евгений Цыганов
Роза Шмуклер
Рустэм Юскаев
Павел Яковлев
Сергей Якубенко
Борис Яновский

Режиссура
Художники
Руководство
Руководство
У нас работают
Стажеры
Панорамы
Пресса
Видеотека
Вопросы
Титры
Форум
Заказ билетов
Репертуар на январь
Репертуар на ноябрь
Репертуар на декабрь
Схема проезда
Документы




Твиттер
Фейсбук
ВКонтакте
YouTube
Сообщество в ЖЖ



Полина Сурнина
«Аэрофлот», 11.2021

Съемки для своих

Галина Тюнина о работе в отпуске, стойком Учителе и о том, как она в кадре кусала за руку Алексея Германа

11 ноября в прокат выходит фильм Сергея Осипьяна «Портрет незнакомца» – сентиментальная производственная мелодрама, действие которой происходит в 1974 году в Москве. Характеры были взяты из одноименного рассказа Бориса Вахтина, а все роли в фильме сыграли артисты театра «Мастерская П. Н. Фоменко».
Неудачливый актер Олег (Юрий Буторин) лишается работы. Случайно он знакомится с автором великой книги о войне «Соленая земля» Львом Николаевым (Кирилл Пирогов), пребывающим в затяжном творческом кризисе. «Мы несерьезно и весело снимали такую серьезную и даже грустную историю», – говорит Галина Тюнина, сыгравшая в фильме актрису Татьяну Пересветову.


Татьяна Николаевна проживает в фильме целую жизнь — из комической героини, всезнающего парторга, превращается в ранимую женщину с мятущейся душой. Разве так бывает?
Когда за внешними проявлениями скрываются совсем другие качества человека? Так и есть. Человеческая природа не меняется. Тогда люди считали, что живут в счастливую эпоху победившего социализма. В то же время в каждом был свой надлом, особенно у творческой интеллигенции, искавшей возможность соединить эту счастливую жизнь с внутренним пониманием, чего именно не хватает. Это было время тоски по совершенству. Система уперлась в ощущение безысходности. Оставались вопросы, которые люди задавать могли только сами себе или друзьям на кухне. Их душевное беспокойство есть в этой картине.
Наверное, за это ощущение отвечает персонаж Кирилла Пирогова. Писатель, прошедший войну. Как и многие в то время. Они были гордые, ранимые, самостоятельные. Поколение, выкованное бедами и страданиями страны. Казалось бы, люди, прокаленные железом, – и в то же время такая внутренняя нежность у каждого. Кто-то скажет, что я преувеличиваю, но так оно и было.
Сейчас время усредненности. Не имей высоких мыслей или устремлений, но и не падай ниже определенного уровня. А они не боялись падать и разбиваться и в то же время не боялись дотянуться до каких-то вещей. Они что-то понимали про невидимые победы и явные падения. Красивые были люди, одухотворенные, думали выше, хотя жили хуже, проще.

Режиссер посвятил этот фильм нашим родителям.
Да. Фильм про то прекрасное время, когда были молоды наши мамы и папы, а мы были маленькими. Отсветы, отзвуки, музыка детства. Каждый из нас причастен к тому поколению – корни наши все там. И это не может не трогать. Не ностальгия по советской эпохе, а ностальгия по тому, как хорошо мы плохо жили, говоря словами Бориса Рыжего.
Наверное, обращенность в то время и давала очень живую и радостную атмосферу на съемках. Всем было легко. Как будто мы играли в детство. Я уверена, это кино будет своего рода единственным. Оно не в тренде сегодняшнего кинематографа. Оно по-хорошему архаично.

Сергей Осипьян шутит, что его могли бы показать по советскому телевидению. Но подчеркивает, что это не ретро.
Я с ним соглашусь. В этом фильме нет стилизации, но есть попытка ощутить время через людей, характеры и отношения – через человеческую составляющую. Хотя художник Сергей Гудилин очень постарался сохранить атмосферу времени.

Насколько я понимаю, в основе истории вашей героини – судьба Тонино Гуэрры и его русской жены Лоры.
Это намек на ту историю. В нашем исполнении она вряд ли получилась явной (Иван Поповски в фильме играет итальянского режиссера, влюбившегося в Татьяну Николаевну. — Прим. ред.). Хотя кто знает то время, наверное, найдет отголоски, будет вспоминать. А кто-то и не поймет, что это было кем-то прожито.
В нашем фильме есть актерские портреты. Старшее поколение Мастерской Фоменко. И все последующие поколения-выпуски ГИТИСа: курс Полины Агуреевой и Томаса Моцкуса, поколение Жени Цыганова, Олега Ниряна, Наташи Курдюбовой. Вплоть до тех, кто пришел вчера или позавчера. И никому не верилось, что такое возможно.
С одной стороны, абсолютно анекдотическая история: для съемок актеров надо освободить от репертуара. Наш директор Андрей Воробьев сказал режиссеру: «Сними всех, всех тебе сразу и отдам». В итоге работали в свой отпуск, потому что никакого другого времени в сезон найти было невозможно. И никто не пожалел. Хорошая мысль – снять в кино людей из одного театра, проживших вместе много лет. Ощущение компании дает режиссеру большие возможности. Конечно, это должен быть свой режиссер, который любит эту компанию и видит ее в определенной атмосфере, настроении. 

А почему самого директора нет в фильме?
Было очень трудно его оторвать от его дел директорских, но Сережа ухитрился: Андрей изображен на афише «Дни Театра Фоменко в Берлине», которая в фильме висит в редакции ВВС в Германии. Это была шутка для своих. 

Как работалось с Сергеем Осипьяном?
Он – человек тонкий, интеллигентный, ни при каких творческих условиях не теряющий самообладания, присутствия духа и владеющий собой, что для режиссера редкое качество. Сережа ни разу не повысил голос на площадке. Вокруг него сохранялась атмосфера спокойного радостного труда. И даже когда в Италии, куда мы летели снимать жару, нас вместо этого встретили туман и дождь, он не запаниковал, не стал спорить с богом кино: «Пусть так, поехали обратно. Потом сделаем». Это Сережу очень сильно определяет как человека и как режиссера.
Кино – это мозаичное искусство. Наверное, поэтому режиссеры и не любят, когда артисты приходят с требованием целостности. Да и артисты в кино не могут за это отвечать, хотя им так было бы спокойнее. Тут можно рассчитывать только на абсолютное доверие к режиссеру. И Сережа это доверие заслужил. 

А Рената Литвинова, у которой вы снимались в «Северном ветре»?
У нее история складывается, сочиняется и досочиняется постоянно. Уже во время съемок Рената могла повести историю в нужную ей сторону, увидеть актера или актрису и тут же придумать роль, начать ее сочинять, развивать. Однажды вызвали на съемку: прислали текст, где не было для меня ни одной реплики. Я несколько раз переспросила: «Уверены, что я нужна?» Мне сказали: «Да-да-да». Оказалось, что Рената про меня забыла, и во время репетиции досочинился текст.
Когда режиссер работает, опираясь на командное усилие, мне интересно. Я вообще человек команды. Фильм посвящен Кире Муратовой, и в этом посвящении можно проследить взаимосвязь этих двух женщин-режиссеров.

В чем вы созвучны с Алексеем Ефимовичем Учителем, у которого много снимались?
Он привел меня за руку в игровое кино. «Мания Жизели» – моя первая роль в кино и его первый игровой фильм. Первый съемочный день запомнила на всю жизнь. Мы с Женей Сидихиным на красивой машине ехали по мосту – снимали сцену нашего разговора. Там был оператор, и Леша сказал: «Можно, я тоже с вами поеду?» Машина проезжает, разворачивается, на полном ходу дверь распахивается, и режиссер Учитель со своей камерой вылетает из машины. Гробовая тишина. Кто-то вскрикнул, машина остановилась. Я смотрю на открытую дверь и думаю: «Мой первый съемочный день, режиссер погиб». Это в секунду все пронеслось в моей голове. В следующий момент Алексей Ефимович, отряхивая штаны, залез, кряхтя, в машину и сказал: «Поехали». И я сразу поняла, что с режиссёром мне повезло. И повезло с партнерами.
Знакомство с Андреем Сергеевичем Смирновым очень обогатило меня – сколько разговоров мы вели о театре, кино и людях его эпохи. Дуня Смирнова – первая моя сценаристка, она писала роль в «Дневнике его жены» для меня. За что я ей по сей день благодарна.
Таня Москвина – очень серьезный кинокритик, драматург. Я помню, как мы снимались без перерыва сутки. И Таня с утра, снимая грим, сказала: «Я больше ни одного плохого слова не напишу про артистов, потому что я вообще не понимаю, как они в таких условиях еще что-то умудряются сыграть».
И безусловно, Алексей Юрьевич Герман. В одной сцене в «Мании Жизели» я кусала его за руку. А он между дублями мне нашептывал: «Ты кусай, кусай сильнее, не бойся». Я до сих пор помню его крепкую жилистую руку и как я впивалась в нее зубами и восхищалась его самоотдачей. А потом уже мы сидели и разговаривали несколько часов: Алексей Юрьевич рассказывал невероятные истории из жизни, со съемок. Мы смеялись, а он с такой непосредственностью наслаждался нашим смехом и продолжал веселить. И это меня поразило: его фильмы звучат совершенно по-другому. Он был режиссером трагического ощущения жизни. Но та нежность и то его отношение к человеку, которое тогда чувствовали с ним мы, сохранялись в этом кино.

Сейчас вы где-нибудь снимаетесь?
Не хочется говорить, что время сейчас бедовое. Я думаю, это время перехода. Оно всегда связано с изменениями. Кажется, что все рушится, исчезает, а на самом деле это переход на другой виток. Я верю, что должны прийти новые гении и озарить, огнем обжечь. А гений – это всегда внутренняя свобода. Он нарушает правила и порой даже извиняется за то, что не знал о них. И чаще всего гении приходят командой. Один поддерживает другого, они следят друг за другом. Так было в театре поколения Петра Наумовича Фоменко – они двигали театр все вместе. Поэтому к молодым надо очень внимательно относиться. Должно зародиться что-то необычное, любознательное, пытливое. Конечно, для того, чтобы нарушить законы, их надо знать, и для этого надо учиться и уважать обучение. Изучить и сказать: «Не нужны мне ваши законы, которые я и так прекрасно знаю». А когда отрицают то, чего не знают, это не свобода, это хаос.


Сергей Осипьян: «Мы не хотели делать ретро, украшать фильм елочными шарами и красными флагами. Наши герои, живущие в 1976 году, погружены в свой маленький внутренний мир, как и мы сейчас. Границы на замке — это мы тоже ощутили. Так что не вижу больших отличий от нас сегодняшних. Мода тоже классная, очень красиво все смотрятся в костюмах 1970-х».

Галина Тюнина: «Наша профессия практическая, она не даётся один раз при рождении. И в ней нет боевых заслуг. Ты силён настолько, насколько сегодня силён. Всегда есть риск, что это больше никогда не повторится. И ты даже не знаешь, на какие клавиши нажимать»


Другие статьи

Другие статьи: 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10


© 1996—2024 Московский театр
«Мастерская П. Фоменко»
fomenko@theatre.ru
Касса: (+7 499) 249-19-21 (с 12:00 до 21:00, без перерыва)
Справки о наличии билетов: (+7 499) 249-17-40 (с 12:00 до 20:00 по будням)
Факс: (+7 495) 645-33-13
Адрес театра: 121165 Москва, Кутузовский проспект, 30/32
Rambler's Top100