Ольга Егошина
«Новые Известия», 7.03.2006

Рогатая экзотика

В театральной Москве наблюдается нашествие носорогов

В театре «Мастерская Петра Фоменко» состоялась премьера самой знаменитой пьесы Эжена Ионеско «Носорог». За зиму это уже вторая постановка по этой пьесе в российской столице. Правда, в отличие от версии Марка Розовского, показавшего один только рог животного, у «фоменок» дикий зверь появился на сцене совершенно как настоящий. Правда, стоял он на задних лапах.

Посетители кафе после первого акта пьесы Ионеско жарко спорили: «У азиатского носорога один рог, а у африканского два. А может быть, и наоборот. У африканского один». Собственно, средний европеец вряд ли знает о носорогах больше. Разве какой дотошный натуралист, затесавшийся среди зрителей, сообщит своей соседке, что, собственно, среди африканских носорогов есть и двурогие, и однорогие в зависимости от вида. Да еще добавит, что, видимо, не только герои Ионеско, но и сам автор был плохо знаком с выбранным им животным, иначе бы он не изобразил их стада, носящиеся туда-сюда по городу. Потому что носорог — ярый индивидуалист. Дожив с доисторических времен до наших дней, он изо всех сил лелеет свое одиночество. Представить себе носорогов, сбившихся в стаю, так же трудно, как вообразить королей, построившихся в батальон. Но Ионеско само по себе животное, в которое превращались один за другим его персонажи, интересовало, видимо, не очень.

Надо сказать, пьеса Ионеско была воспринята более чем серьезно в 60-е годы, и столь же серьезно воспринимается при своем теперешнем неожиданном возвращении на сцену (за три месяца в столице появилось аж две постановки его пьесы). Когда к Ионеско более чем почтительно отнесся главный авангардист со стажем Марк Розовский, это понятно. Но то, что молодой Иван Поповски, представивший спектакль на сцене «Мастерской Фоменко», отнесется к «Носорогу» с почтительной бережностью, оказалось неожиданностью.

Сценограф Ангелина Атлагич построила на сцене аж три вращающиеся и катающиеся громоздкие конструкции, которые аккуратно перемещают рабочие сцены с замотанными белой марлей лицами. Они то превращаются в церковную площадь с тремя аккуратными домиками, то в офис, где работает герой, то в квартиру Беранже. Долгое пребывание в маленьком пространстве, надо сказать, сильно мешает режиссерам мастерской в освоении пространства большого. Спектакль заставлен какой-то мебелью, которую все время двигают актеры туда-сюда, ненужными предметами «для антуража», очень утяжеляющими и без того чересчур медленный ритм спектакля.

Режиссер карикатурно и увлекательно обрисовал быт южного городка, где неожиданно объявился носорог: с танцами, забавными чудаками, провинциальной пышностью женских платьев. Актеры с удовольствием «валяют дурака», играя горожан придуманного города. Карэн Бадалов подарил своему Логику забавную манеру тащить все, что плохо лежит: чужие сигареты, декоративное дерево в кадке. Галина Тюнина, сыгравшая молоденькую красавицу-горожанку с кошкой и почтенную мадам Бёф (муж мадам Бёф один из первых стал носорогом), продемонстрировала чудеса перевоплощения. Здоровенная тетеха, чьи ноги просто выпирали из сапог (видимо, актриса воспользовалась какими-то утолщающими подкладками или бинтами), падала в обморок, басила, всплескивала руками, а под конец носилась по сцене в нижней юбке, лихо подпрыгивая в погоне за своим супругом-носорогом. «Амазонка!» — с этим замечанием героя одобрительно согласился весь зрительный зал.

Но вот «серьезная» часть спектакля получилась довольно скучной. Режиссер очень подробно выстроил все превращения в носорогов, но чем натуральнее и физиологичнее происходил процесс, тем неубедительнее становилось все происходящее на сцене. Уже и рев не помогал, и сыплющаяся штукатурка. И даже появившийся в натуральную величину носорог (правда, ходящий на задних лапах) никак не добавил убедительности происходящему. Поэтому труднее всего пришлось актерам, несущим «драматическую линию» спектакля. Прежде всего Кириллу Пирогову, играющему тихого алкоголика Беранже, который остался единственным человеком на фоне общего катаклизма. Даже этому тонкому актеру так и не удалось убедить зрителя ни в серьезности опасности, ни в необходимости сопротивления. 

Прошедшие со времен появления пьесы Ионеско почти полвека показали нам, что не стоит бояться выдуманных экзотических носорогов, которых никто в глаза не видел. Если во что и рискуют превратиться твои сограждане, то во вполне родных козлов, которых почему-то с каждым годом становится вокруг все больше и больше. К сожалению, пока не нашлось своего Ионеско, чтобы описать этот интересный процесс.

Другие статьи

• Герой романа, Петр Сейбиль, «http://vtbrussia.ru/», 14.03.2014
  
• НАДЖА МЭР: Москву я еще совсем не знаю, потому что мы все время работаем, Павел Подкладов, «Культура», 1.09.2011
  
• Путешествие за горизонт, Галина Шматова, «Экран и Сцена (№ 18)», 2009
  
• Олег Любимов: Самое страшное —комплекс полноценности, Екатерина Васенина, «Новая газета», 10.04.2008
  
• По улице ходили «Носороги», Любовь Лебедина, «Труд», 22.03.2006
  
• Не шутите с носорогом, Ирина Алпатова, «Культура», 16.03.2006
  
• Носороги среди нас, Григорий Заславский, «Независимая газета», 15.03.2006
  
• В мире животных, «Итоги», 13.03.2006
  
• Сопротивление носорожеству, Майя Стравинская, «Коммерсант», 10.03.2006
  
• Носороги беспокоят, Олег Зинцов, «Ведомости», 10.03.2006
  
• Вирус носорожьего гриппа, Алена Карась, «Российская газета», 7.03.2006
  
• Рогатая экзотика, Ольга Егошина, «Новые Известия», 7.03.2006
  
• Бактерия риноцерита, Александр Соколянский, «Время новостей», 7.03.2006
  
• Все мы немножко носороги, Глеб Ситковский, «Газета Gzt.Ru № 38», 7.03.2006
  
• Носорог-рог-рог идет, Марина Давыдова, «Известия», 6.03.2006
  
• Джаз побеждает Малера, Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 6.02.2006
  
• Эжен Ионеско о театре