©  Екатерина Цветкова

Молодой человек беззаботно шагает по незнакомому городу, идет, не оглядываясь, петляет, часто сворачивает «не туда» — но, кажется, это не влечет за собой никаких последствий. Жизнь закручивается вокруг него, сначала цветной каруселью, хороводом театральных масок, оглушает многоязыким щебетом, и нет сил остановиться, прийти в себя. «Вот, вот теперь завертелась жизнь! Да и так завертелась, что голова кругом…» — только и успевает выдохнуть Дмитрий Санин. 

Русский человек слаб и инертен, русский человек на rendez-vous с жизнью, в ситуации, когда решается его собственная судьба, не способен принять решения, не способен сделать самостоятельный шаг. Он лишь плывет по течению, глазея по сторонам, не оглядываясь назад, но и не стараясь рассмотреть, что ждёт его впереди. Так формулирует Н. Чернышевский в своей знаменитой статье, по заглавию которой и назван спектакль «Мастерской Петра Фоменко», страшный диагноз, который ставит русскому обществу Тургенев.

За работу над повестью Ивана Тургенева «Вешние воды» взялось второе поколение стажеров по предложению Петра Наумовича Фоменко. Постепенно из отрывков, показанных на традиционных «Вечерах проб и ошибок», вырос спектакль. Руководителем постановки выступил Евгений Борисович Каменькович. Работа над спектаклем стала для стажеров, безусловно, «трудным опытом» — не только профессиональным, но и внутренним, человеческим. Молодые актёры хулиганят и дурачатся, от души «играют в театр», но это озорство лишь сильнее оттеняет горькие размышления о человеке. И всё же такая в этом спектакле звенящая, заразительная молодость – невольно поддаешься её обаянию и хочется верить, что эта молодая сила сможет как-то сохранить себя в «большой воде» жизни.

В спектакле звучит музыка: “Bayrischer Landler (Bavarian Waltz)“, Yma Sumak “Tumpa (Earthquacke)”, Rene Aubry „Dare-dard”, А. Алябьев. «Струнный квартет № 1 Es-dur, I. Allegro con spirito», отрывки из оперы Г. Доницетти «Любовный напиток», Дж. Россини «Отелло», оперы К. Вебера «Волшебный стрелок» и оперы Г. Перселла «Дидона и Эней», романсы «Сарафан» (А. Варламов, Н. Цыганов), «Я помню чудное мгновенье» (М. Глинка, А. Пушкин), «Ночь светла» (Н. Шишкин, М. Языков), итальянские народные песни, русская народная песня «На гряной неделе»

ВНИМАНИЕ! Во время действия спектакля, выполняя поставленные режиссёром творческие задачи и ремарки автора, артисты курят на сцене, также для создания различных сценических эффектов используется дым-машина. Просим учесть эту информацию, планируя посещение данного спектакля.

В «Русском человеке на rendez-vous» — все новые лица, тут нет ни первого, ни второго поколения «фоменок», а сам спектакль по «Вешним водам» Тургенева вырос из этюдов нового — второго по счету — набора стажерской группы при театре. Однако и всерьез, и надолго, на прочном картоне напечатанная программка и первые же минуты спектакля развеивают возможные сомнения: это «тот самый театр», это — «фоменки». Их узнаваемый стиль, манера, дух игры, рождающейся из духа музыки.
[…]
Вся эта история, которая у Тургенева завязывается в Германии, во Франкфурте, из которого через несколько часов Санин должен уже выехать в Берлин, разыгрывается у «фоменок» на старой их сцене, с тою легкостью, одновременно — с изяществом, изобретательностью и простотой, которые в памяти многих, конечно, вызывают спектакли самого первого поколения «фоменок». Ах, не всегда, как в тех стишках, вешние воды пролетают безвозвратно. И здесь — не механическое повторение, не попытка теми же ключами отомкнуть новые замки и другую прозу — нет, все живые, и радость от их игры — настоящая. И когда смотришь на часы в финале и видишь, что уже половина одиннадцатого, остается недоумевать: в наше время, чтобы так долго, провести в театре три с лишним часа и без того чтобы соскучиться и ждать уже, когда же случится развязка!..
[…]
Ловишь себя на мысли: «фоменки» умеют так сыграть, что ты увлекаешься историей, как ребенок, который страдает, узнавая, что сказка, против его ожиданий, заканчивается не счастливой развязкой.

Григорий Заславский, «Независимая газета»

В спектакле «Мастерской» и мятущийся герой Тургенева, и роковое для него лето 1840 года увидены глазами сочувственными и понимающими. Любовная интонация рассказа, чуть окрашенная иронией, точно найденная дистанция с автором и зрительным залом — все эти фирменные «умения» актеров-фоменок предъявлены в спектакле.
[…]
Кажется, камертоном постановки стали слова Полозовой о Санине: «Да ведь это прелесть! Это чудо! Я уже полагала, что таких молодых людей, как вы, на свете больше не встречается». Молодых людей, способных жить одной любовью, ради нее мгновенно отказываться от всех других планов и целей, и во времена Тургенева считали редкостью, а нынче они и совсем повывелись.

Ольга Егошина, «Новые Известия»

Спектакль буквально настоян на той самой витальной энергии, которой так не хватает в академических театрах. На спектакле «Русский человек на rendez-vous» охотно воображаешь себе, как весело репетировали спектакль, как много шутили, как радостно придумывали те или иные трюки.
[…]
Кажется, маленькой сцены (спектакль играют в старом помещении «Мастерской», но неудобное пространство благодаря художнику Владимиру Максимову весьма ловко складывается и раскладывается в разные места действия) не хватает для всей придуманной игры. С первой любовью Санин повисает в воздухе, в дверном проеме, со второй — летает на канатах и жмется на узеньком мостике, висящем прямо над головами зрителей. Кажется, что актеров просто распирает от шалостей и что сам спектакль все время хочет взлететь, будто воздушный шарик. 

Роман Должанский, «Коммерсант»

Но история тульского помещика 22 лет, страстно полюбившего во Франкфурте итальянку Джемму, готового стреляться из-за нее на дуэли, готового продать имение и встать за стойку кондитерской, история великой любви, нелепо рухнувшей через неделю, когда Санина соблазнила скучающая на водах, не знающая удержу барыня-миллионерша Марь Николавна… история любви, которую Санин не мог забыть всю жизнь, — сыграна с точностью ювелирной.
Все ожило: сафьяновые переплеты и серебряные шандалы, лепет о Гете и о Гарибальди, раннее утро в городском саду, серая мантилья и гранатовый крестик, наотмашь отданный католичкой православному жениху: «Если я твоя, так и вера твоя — моя вера!» Даже Пушкин ожил! Как Санину идти на дуэль без пары строф «Онегина»?!

Елена Дьякова, «Новая газета»

Премьера: 21 октября 2011 г.

Продолжительность: 2 часа 40 минут с 1 антрактом