In English
История
Петр Фоменко
Неспектакли
Спектакли
Свет­лые души, или О том, как на­пи­сать рас­сказ

Пугачёв

Бо­жест­вен­ная ко­ме­дия. Вариации

Совер­шенно Неве­ро­ят­ное Со­бы­тие (Же­нитьба в 2‑х дейст­виях)

Новогоднее приключение Маши и Вити

Маяковский. Послушайте

Вишнёвый сад

Подарок

Двадцать третий

Мой Брель

Рыцарь. Моцарт. Пир. 

К 90‑ле­тию Петра Фоменко. «Коме­дия о тра­гедии»

Опасные связи

Чающие движения воды

Моцарт «Дон Жуан». Генеральная репетиция

Доктор Живаго

Молли Суини

Королевство кривых

Выбрать троих

Счастливые дни

Завещание Чарль­за Адам­са, или Дом се­ми по­ве­шен­ных

Чайка

Король Лир

Мастер и Маргарита

Lёгкое Dыхание

Серёжа очень тупой

Египетские ночи

…Души

Мамаша Кураж

Школа жён

Смешной человек

Сон в летнюю ночь

Руслан и Людмила

Фантазии Фарятьева

Лет­ние осы ку­са­ют нас да­же в но­яб­ре

Послед­ние сви­да­ния

Египет­ская мар­ка

Безум­ная из Шайо

Заходите-заходите

Театральный роман (Записки покойника)

Пять вечеров

Алиса в За­зер­калье

Рыжий

Триптих

Сказка Арден­нско­го леса

Беспри­дан­ни­ца

Самое важное

Он был титу­ляр­ный совет­ник

Вой­на и мир. На­ча­ло ро­ма­на

Семейное счастие

Одна аб­со­лют­но счаст­ли­вая де­рев­ня

Волки и овцы

В гостях у барона Мюнхгаузена


Архив
На нашей сцене
Актёры
Режиссура
Художники
Руководство
Руководство
У нас работают
Стажеры
Панорамы
Пресса
Видеотека
Вопросы
Титры
Форум
Заказ билетов
Репертуар на январь
Репертуар на февраль
Репертуар на март
Репертуар на декабрь
Схема проезда
Документы




Твиттер
Фейсбук
ВКонтакте
YouTube
Сообщество в ЖЖ



Алена Солнцева
«Время новостей», 17.01.2008

Деловые люди в отсутствие любви

«Бесприданница» в театре «Мастерская Петра Фоменко»

Когда в спектакле «Бесприданница», поставленном Петром Фоменко, Манана Менабде в роли цыганки вместо «Мохнатого шмеля» какого-нибудь вдруг запела песню на стихи Мандельштама «Сегодня ночью, не солгу…», это показалось мне странным и не вполне уместным. Ведь до того все шло, как положено, согласно тексту Островского, с не принятой сегодня подробностью, без сокращений, в исторических костюмах, что уже и настроило на обстоятельный классический лад. И вдруг Мандельштам, да еще с этим своим тревожным, полным дурных предчувствий: Того, что было, не вернешь,/ Дубовый стол, в солонке нож,/ И вместо хлеба еж брюхатый./ Хотели петь — и не смогли,/ Хотели встать — дугой пошли/ Через окно на двор горбатый. И цыгане вышли какие-то непривычно пугающие, древние — то-то их Илья старушками называет, если и табор, то не веселый, а зловещий, из ночного кошмара…

Потом-то становится понятно: и не собирался Фоменко ставить классического Островского, так что модернистский анахронизм не случаен, а напротив, он-то и есть лейтмотив спектакля, построенного жестко и прозрачно, как офорт.

Хотя текст пьесы актеры произносят почти полностью, как будто ради того, чтобы доказать: никакого противоречия с тем, что написал в 1878 году великий русский драматург, в замысле спектакля нет. Каждая реплика — в строку, каждая сцена разворачивается неторопливо, со вкусом, с деталями, каждая роль разобрана до конца, и если еще не все играется в полную силу, но то, что называется на театральном языке «рисунком», прочерчено твердой рукой.

Бытовое понизовье представляют обыкновенно считающиеся второстепенными герои — хозяин трактира Гаврила, его слуга Иван, тетка Карандышева (чудесно ее сыграла Галина Кашковская, напевающая «Дремлют плакучие ивы…» и причитающая между куплетами: «Ложечка к ложечке, вилочка к вилочке…»). Их мещанский мир с домашними припасами, столовым серебром и буфетом стабилен во все времена и по-своему уютен. Даже когда в кульминационный момент бегства Ларисы Иван (Томас Моцкус) начинает греметь ножами-вилками, извлекая из этого звяканья какие-то глумливые аккорды, это не разрушает атмосферы общего лакейского покоя. Их место при закусках, так что чего тут нервничать.

Нервничают и маются герои главные. Все-то им не по себе, уж на что Кнуров (Алексей Колубков) важен, а и то засуетился, даже спотыкается, заспешил. А уж молодежь-то и вовсе какая-то зыбкая пошла, с гнильцой.

Вот Паратов (Илья Любимов): лицо тонкое, и сам — пират, разбойник, перетянутый кожаным поясом, с платком на голой шее, такой вроде весь лихой, азартный, но с грустными глазами посаженного на цепь пса. И хочется взметнуть, а нечем, хотя и все вокруг стараются, заводят барина, да нет в барине никакой лихости да смелости, только усталость и отчаяние будущего подкаблучника.

Вожеватов-стервец (Андрей Щенников) холодный, как рыба, жесткий и циничный, трезво отстраняющийся от любого участия, на его фоне Кнуров просто лирик, романтик, влюбленный во всю неглубокую меру своей коммерческой натуры.

Карандышев…Евгений Цыганов, киногерой и красавец, играет его завистливым гордецом, с мощным стремлением к реваншу, с искренней уверенностью в собственной значительности, которую ничто не может поколебать. Он даже и неглуп, этот местный интеллектуал и обличитель нравов, но уж слишком нелеп и неадекватен, поскольку не видит никого вокруг себя, не понимает масштаба…

Но главная героиня этой драмы, понятно, Лариса. Полина Агуреева в этой роли не похожа ни на кого из своих предшественниц. Вожеватов говорит, что она проста… Она сама — что у нее расстроены нервы… То, что она не как все, понятно, но что именно в ней не так, поначалу и не скажешь, хотя ее ломкая и суховатая грация высохшего растения настораживает уже в первой сцене с Карандышевым. Отчетливая и отчитывающая, вовсе не жертва, а уже все знающая нежить, ведьма, русалка, отчаянная и горькая… С этой Ларисой все уже случилось еще до начала пьесы, когда Паратов первый раз ее бросил, и она перестала любить и надеяться, только сама это не сразу поняла. Оттого и озаряет ее в финальном монологе: «Вам надо жить, а мне надо… умереть…» Агуреева очень легка в этом спектакле, в ее арсенале нет ни криков, ни бурных эмоций, и к Паратову в последнем объяснении она ластится не как страстная любовница, а как виллиса в «Жизели», как будто пытаясь еще обольстить, зачаровать. Вспоминаешь и Офелию в сцене безумия. Нет никаких слез, просьб, только сухая и страшная тоска заранее предрешенного финала. И поет на карандышевском обеде она не предложенный Островским романс Глинки «Не искушай меня…», а безысходно-мрачного «Бродягу», цыганскую народную песню, и не так сладко, как Ляля Черная, куда жестче, страшнее…

В этом иссушенном деньгами, ставшими капиталом, мире, где на все своя цена, нет для нее никакого воздуха, никакой свободы, никакого убежища за Волгой. Верно говорит Паратов: «Время просвещенных покровителей, время меценатов прошло; теперь торжество буржуазии. ..» Время форматное, четкое, и все живые, природные, не вычисляемые чувства, даже такие почти пародийные, как у честолюбца Карандышева, оно просто отменяет, вычеркивает. Химера коммерческого успеха буквально выжигает себе пустое пространство в душах, и если Лариса отказывается в таком мире жить, то остальные смиряются, но и скучно им, и тоскливо, и не радуют их ни Париж, ни пароходы, ни золотые прииски…

Конечно, не впервые в театре возникает сопоставление эпохи 70-х XIX века с нашим временем, и проявляется неожиданная актуальность именно Островского. Видно, в России соблазн больших денег, не встречая препятствий в виде традиций и культуры обращения с ними, немедленно приводит к распаду человеческих отношений, к вымыванию любви и жалости, к душевной пустоте одних и отчаянию других. .. Но то, что может быть пережито как драма в первый раз, при повторении морозит тоскливым холодом несостоявшихся возможностей.

«Бесприданница» — трагедия бесстрастного времени, это вам не «Гроза» с ее половодьем чувств. Чувства в «Бесприданнице» никто в расчет не берет, а вместо них поощряется чувствительность, именно ее представляет салонно-манерная пошлость романса тетушки Карандышева и силуэтных картинок на заднике, галантерейная манера половых и банальность любовных признаний Паратова, который, в сущности, тоже ведь не настоящий барин, а так, мимолетность, слепок с фантазий деловых людей…

Конечно, в том, чтобы открыть таким спектаклем новое театральное здание с видом на Деловой центр, московское Сити, есть определенная доля иронии. «…И золотушный грач мелькает».


Другие статьи



© 1996—2024 Московский театр
«Мастерская П. Фоменко»
fomenko@theatre.ru
Касса: (+7 499) 249-19-21 (с 12:00 до 21:00, без перерыва)
Справки о наличии билетов: (+7 499) 249-17-40 (с 12:00 до 20:00 по будням)
Факс: (+7 495) 645-33-13
Адрес театра: 121165 Москва, Кутузовский проспект, 30/32
Rambler's Top100