In English
История
Петр Фоменко
Неспектакли
Спектакли
Свет­лые души, или О том, как на­пи­сать рас­сказ

Пугачёв

Бо­жест­вен­ная ко­ме­дия. Вариации

Совер­шенно Неве­ро­ят­ное Со­бы­тие (Же­нитьба в 2‑х дейст­виях)

Новогоднее приключение Маши и Вити

Маяковский. Послушайте

Вишнёвый сад

Подарок

Двадцать третий

Мой Брель

Рыцарь. Моцарт. Пир. 

К 90‑ле­тию Петра Фоменко. «Коме­дия о тра­гедии»

Опасные связи

Чающие движения воды

Моцарт «Дон Жуан». Генеральная репетиция

Доктор Живаго

Молли Суини

Королевство кривых

Выбрать троих

Счастливые дни

Завещание Чарль­за Адам­са, или Дом се­ми по­ве­шен­ных

Чайка

Король Лир

Мастер и Маргарита

Lёгкое Dыхание

Серёжа очень тупой

Египетские ночи

…Души

Мамаша Кураж

Школа жён

Смешной человек

Сон в летнюю ночь

Руслан и Людмила

Фантазии Фарятьева

Лет­ние осы ку­са­ют нас да­же в но­яб­ре

Послед­ние сви­да­ния

Египет­ская мар­ка

Безум­ная из Шайо

Заходите-заходите

Театральный роман (Записки покойника)

Пять вечеров

Алиса в За­зер­калье

Рыжий

Триптих

Сказка Арден­нско­го леса

Беспри­дан­ни­ца

Самое важное

Он был титу­ляр­ный совет­ник

Вой­на и мир. На­ча­ло ро­ма­на

Семейное счастие

Одна аб­со­лют­но счаст­ли­вая де­рев­ня

Волки и овцы

В гостях у барона Мюнхгаузена


Архив
На нашей сцене
Актёры
Режиссура
Художники
Руководство
Руководство
У нас работают
Стажеры
Панорамы
Пресса
Видеотека
Вопросы
Титры
Форум
Заказ билетов
Репертуар на январь
Репертуар на февраль
Репертуар на март
Репертуар на декабрь
Схема проезда
Документы




Твиттер
Фейсбук
ВКонтакте
YouTube
Сообщество в ЖЖ



Вадим Рутковский
«CoolConnections», 31.05.2021

Уроки режиссуры. Вредные советы

«Моцарт „Дон Жуан“. Генеральная репетиция»: своим названием спектакль Дмитрия Крымова в «Мастерской Петра Фоменко» бьёт рекорд причудливости

Название, разумеется, не единственная особенность трёхчасового карнавального гран-гиньоля о театре, жизни, смерти и бессмертии, приравненном к театру.

«Очень тебе советую перечитать Станиславского. Да, особенно восьмой том, письма Немировичу, он так и пишет: „Если ты не уберёшь мне первые три ряда, я засуну тебе эти три ряда… вот туда, туда и засуну!“ И не надо со мной спорить! Не надо со мной спорить!» Это Евгений Эдуардович, режиссёр, видимо, великий (в исполнении Евгения Эдуардовича Цыганова – все персонажи в спектакле носят свои имена) рычит в телефон некоему греку Деметриусу – с которым на постоянной мобильной связи, не прерывающейся даже во время генеральной репетиции «Дон Жуана». Только гении способны раскалиться до такого непререкаемого рыка и знают письма Станиславского наизусть. Только гении так уверены в себе и том, что окружающие разберут их барское шамканье. Завтра гению лететь в Грецию, а сегодня надо прогнать оперу Моцарта в Москве – но всё, конечно, идёт не по плану; как, по байкам коллег, говорил Пётр Фоменко, «вы ставите, ставите спектакль, а он не стоит».

Артисты так просто провоцируют на расстрельные меры – со срочными вводами выручает старая гвардия. То зашедший в театр за пенсией Александр Михайлович (Александр Моровов): пел Лепорелло 30 лет назад, в спектакле, который Министерство культуры зарубило – «какой-то дурной перформанс». То, вроде бы, подходящая для Донны Анны Полина (Полина Айрапетова), вернувшаяся в Россию на несколько дней оформить рабочую визу мужу-итальянцу; с детской коляской, где почивает относительно взрослый мальчуган. И Игорь Вячеславович (Игорь Войнаровский) «уже не тот», заведует поворотным кругом; а трио призванных для скорой помощи некогда верных актрис (и, чего уж, бывших любовниц) разражается уничижительными репликами: ты не мэтр, а сантиметр.

Этот текст идёт в спектакле субтитрами, нагло перевирающими итальянское либретто Лоренцо Да Понте. И сам «Моцарт» – определённо, наглый спектакль; не стесняющийся сумбура вместе с божественной музыкой; пародирующий и театр-храм, и его охальников; опережающий по количеству гэгов любую слэпстик-комедию. Он берёт у оперы велеречивость и обращает её в коммунальную склоку (читай субтитры к «Дону Жуану»). Устраивает на почтенной, славящейся лёгким дыханием сцене форменный кавардак; цирк с конями, точнее, с гигантской зеброй.

Добивается сентиментальных чувств вульгарным танго. Рисует портрет напыщенного гения, которому ничего не стоит разорвать рисунки художника Миши (Михаил Крылов), мол, в дачном сортире им место, так, что портрет обращается в ехидный шарж. Ах, как вальяжно Евгений Эдуардович произносит «дело делать надо» или «бывших Дон Жуанов не бывает» – чистый журнал «Крокодил».

Полагаю, Крымова не смутит сравнение с сатирическим журналом; он всегда шутит на и за гранью фола; и смелости режиссёру, выпустившему «Безприданницу» с орфографической ошибкой, точно не занимать. С самоиронией тоже всё, похоже, в порядке: вряд ли случайно в диалоге Евгения Эдуардовича с Мишей возник сортир; напомнил о немирном расставании Крымова со «Школой драматического искусства», прокомментированном в своё время весьма жёстко: «Быть сторожем старых спектаклей мне скучно, а новые спектакли, как уже было сказано, я там делать не могу: у меня такое ощущение, что в дачный сортир попала молния – и воняет».

С 2018-го Крымов – странствующий режиссёр; уйдя из «Школы», выпустил «Му-Му» в Театре Наций – тоже рефлексию о театре, на которую «Моцарт» походит не более, чем на отчаянный политический фарс «Борис», приписанный агентству Леонида Робермана «Арт-Партнёр». Повторяемость больших режиссёров – со своими навязчивыми персональными темами и фантомами – больной вопрос; впрочем, и над ним Крымов в спектакле смеётся, потому как-то глупо подсчитывать в «Моцарте» уже виденное (разве что про зебру обмолвлюсь – очень уж схожа с нашествием животных в почти неизвестном спектакле «Школы» «Ромео и Джульетта» – название его правильно было бы писать вверх ногами). В «Моцарте» – и напоминающем то, что было, и низвергающем прошлые достижения в сценический трюм – Крымов говорит, в конечном счёте, не столько о театре, сколько о человеческом существовании вообще; не случайно же уподобляет он дону Жуану своего нелепого гения в героическом, чего там, исполнении натуралистично состаренного Цыганова.

Жизнь человека проносится в балаганном вихре; только в балагане можно всерьёз вспоминать, как невероятно, без подвоха гениально звучал «Эдип», поставленный каким-то однокашником в Бурятии. Пафос обрушивается с грохотом и фейерверками – как хрустальная люстра, в конце первого акта летящая из-под колосников на перепачканную клюквенной кровушкой сцену (художник спектакля – Мария Трегубова, ученица Крымова, ещё студенткой участвовавшая в его ранних, уже легендарных работах «Недосказки» и «Демон. Вид сверху»). Рассказ про Инну Чурикову (скорее всего, импровизационный – Чурикова и Глеб Панфилов были в зале) – неподалеку от очередного совета (как же падки возрастные режиссёры на советы!) почитать письма, на сей раз Моцарта – сестре. «Я обосрусь, если до тебя не доберусь». И это любовные письма!“. Амадей так мог, верю. А мог и Крымов придумать – чтобы у недоброжелателей был повод вторить гипотетическому Минкульту: „дурной перформанс“.

Источник: CoolConnections


Другие статьи



© 1996—2024 Московский театр
«Мастерская П. Фоменко»
fomenko@theatre.ru
Касса: (+7 499) 249-19-21 (с 12:00 до 21:00, без перерыва)
Справки о наличии билетов: (+7 499) 249-17-40 (с 12:00 до 20:00 по будням)
Факс: (+7 495) 645-33-13
Адрес театра: 121165 Москва, Кутузовский проспект, 30/32
Rambler's Top100