©  Алексей Харитонов

У любого благополучного театра после двадцати лет жизни существует опасность забронзоветь, стать памятником самому себе, академическим фасадом меняющейся театральной жизни. Самоирония может оказаться прививкой от слишком серьезного отношения к себе. Наступил момент, когда театру понадобилось взглянуть на себя сквозь призму Булгакова. Сходство с мхатовскими прототипами оказалось второстепенным, мы искали смешное и грустное, а порой и горькое — в себе.

П. Н. Фоменко предложил «Театральный роман» М. Булгакова для самостоятельных актерских работ. Кирилл Пирогов, исполнитель роли Максудова, и несколько актеров показали булгаковские отрывки на «Вечере проб и ошибок», и после года репетиций мы сочли возможным представить этот спектакль на суд зрителей.

Прельстившись изнаночной стороной жизни театра, главный герой, молодой автор Максудов, обретает свой мир, который становися его же проклятием. Театральная очерченность волшебного мира, его закулисье, напоминает путешествие без карты. Максудов попадает в непонятное чудесное место, как во сне. Где всё время происходит что-то непостижимое, по законам другой, театральной, правды, и иной логики. Несколько кафкианской. Очарование, влюбленность разбились о жестокость и непредсказуемость театрального мира. Театральный человек — личность, воспринимающая жизнь по законам сцены. Это делает его и уязвимым, и безжалостным. Для одиночки-автора соблазн волшебного чарующего мира — в коллективной кипучей деятельности, которая ничем для него не кончается. Одиночка оказывается вытесненным наружу. Максудова раздирает двуединое противоречивое чувство любви-ненависти. Очарованность сменяется отчаянием. Театр не прощает никакой эйфории, никаких восторгов. Театр причиняет и боль, и радость. Чего больше? У каждого по-своему.

Отзывы зрителей на спектакль можно найти на нашем форуме по хэштегу #театральныйроман.

Михаил Булгаков написал невообразимо смешной текст про самое, казалось бы, серьезное театральное учреждение своего времени — Художественный театр. Текст равно важный для тех, кто любит театр, и для тех, кто его не любит. В ту самую знаменитую кастрюлю крови, которую выпили здесь из драматурга, канул и триумф «Турбиных», и муки снятого «Мольера», и унижения неосуществленного «Бега», и сомнения «Пушкина», и крушение «Батума». Доскональное понимание контекста и психологии персонажей, бурных отношений двух великих директоров МХТ, юмора и драм закулисья, словом, все знание о Художественном театре, оплаченное кровью, перекипело в котле бессмертной прозы в острую нежность, злую иронию, печальную и неотвязную любовь и смех. И вот за эту, казалось, ни в чем, кроме слова, невоплотимую ткань через 65 лет по написании взялся театр.

Марина Токарева, «Новая газета»

Театр Фоменко ставит Булгакова не как едкую сатиру, где желчь перемешана с неутоленной любовью к театру, а как несколько меланхолическую комедию о забавной, полной странностей жизни театра, увиденной печальным взором поэта Максудова (длинноволосый, скорбный Кирилл Пирогов, выпевающий каждую строчку романа, выглядит именно поэтом).

Дина Годер, «Московские новости»

Личная интонация стала главной удачей и точным попаданием «Театрального романа» в «Мастерской». Как только после растянутой «литературной экспозиции» действие переносится в закулисье Независимого театра, вспыхивает вольтова дуга между сценой и залом, и рождается тот драгоценный смех узнавания, который сам Булгаков считал высшей наградой автора.

Ольга Егошина, «Новые Известия»

Что это, если не объяснение в любви к театру, любви, над которой не властно даже самое горькое и трезвое знание об изнанке этого''наслаждения''. Собственно, спектакль театра Фоменко и есть объяснение в любви к театру, по силе равное любовному признанию автора. Это спектакль ужасно смешной и отчаянный. Природа отчаяния: в любви-ненависти. В том, что за кулисами — обыкновенные люди, и мелочные, и жадные, и завистливые, и лживые, а на сцене — великие артисты.

Марина Тимашева, радио «Свобода»

Кирилл Пирогов мастерски строит свою роль. Когда он на сцене, то градус общей игры другой, поскольку этот интеллигентный и умный актер способен отвечать за весь спектакль, а не только за свою роль. Его Максудов появляется из коридора ночи, движется к зрителю спиной и спотыкается у авансцены. Автор робко входит в театр, тут его будут подстерегать опасные пороги, потому что он вторгается не в свое пространство. Трудно поменять кабинет писателя на закоулки сцены.
В этом Максудове есть милая провинциальность, трепетное чувство к искусству театра, есть какая-то тихая скромность и, вместе с тем, писательское достоинство. Никаких моноклей, пенсне, иных деталей вызывающей старорежимности, которую любил демонстрировать Булгаков. Скорее этот Максудов вышел из XIX века.

Ольга Галахова, «РИА-Новости. Weekend»

Никто не умеет так читать прозу, как Петр Фоменко: легко, без видимых усилий претворяя ее в театр. И мало кто умеет быть таким свободным в смехе, как Петр Фоменко. Потому так пронзительно, долгим эхом поднимаясь над сценой, звучит финальная фраза: «…нигде нет, не было и не будет такого театра».

Марина Токарева, «Новая газета»

Премьера: 10 апреля 2012 г.

Продолжительность: 2 часа 50 минут с 1 антрактом

Ближайшие даты исполнения:

Цена билетов: от 1000 до 20000 руб.