Роман Должанский
«Коммерсант», 25.06.2016

Театр с боевыми действиями

Казалось бы, мало что в театральном мире хуже подходит друг другу, чем не сегодня сложившийся стиль театра «Мастерская П. Фоменко» и драматургия Брехта,— мысль вроде и неоригинальная, но как не предварить ею рецензию. Взять хотя бы недавний «Сон в летнюю ночь» Ивана Поповски — самый, пожалуй, успешный спектакль театра за последние сезоны: его наперебой нахваливали за «весенний хмель», «упоение игрой», «переливы настроений», в общем, за освежение полузабытых эмоций n-летней давности. Трудно представить себе этот же словесный ряд по отношению к рассудочному, недоброму Брехту — как ни поставь его. У «фоменок» отлично умеют говорить недомолвками, упиваться намеками, отводить глаза и кружить вокруг да около, увлекая зрителей в сны, во всякие волшебные театральные миры. А в пьесах рационалиста Брехта — отрезвляющее приземление, нелицеприятный разговор напрямую, презрение к обману, хоть бы и возвышающему.

Кирилл Вытоптов, разумеется, означенное противоречие хорошо понимал. Но поскольку полем битвы в конце концов была назначена не большая сцена «Мастерской», а малая, старая, та, на которой еще несколько лет назад ютился весь театр, в этом сражении можно было идти до конца: ставки здесь ниже, поэтому можно дать себе волю и рисковать. Что предстает перед глазами, когда возникает название «Мамаша Кураж и ее дети»? Свободное пространство, позволяющее осознать эпический размах антимилитаристской драмы Брехта про маркитантку Анну Фирлинг, тянущую по дорогам Европы свою повозку с товаром, про женщину, сделавшую войну источником дохода, но теряющую на этой же войне всех своих троих детей. Без войны она бы не прожила, но война несет смерть, и это неразрешимое противоречие само собой требует какого-то трагического размаха, поэтому мамашу Кураж обычно играют актрисы мощные, темпераментные, большие. 

На малой сцене «Мастерской» (художник Нана Абдрашитова) выстроен элегантный белый павильон, в котором можно было бы сыграть какую-то салонную драму, и большие клетчатые дешевые сумки внутри него сами по себе уже кажутся знаком беды. Склад товара спрятан за створками стенного шкафа, отчего стесненное пространство выглядит совсем домашним: кажется, это не Анна Фирлинг таскается по дорогам, а внешний жестокий мир сам то и дело вторгается в ее личное пространство. Дальше — больше: роль Кураж отдана Полине Кутеповой, актрисе насмешливой, утонченной, какой-то звеняще хрупкой. Казалось бы, ну где же тут циничная, хваткая брехтовская торговка, идеальной исполнительницей которой на русской сцене Брехт считал Фаину Раневскую?

У Кирилла Вытоптова Кутепова играет нечто неожиданное — в ее мамаше Кураж по-прежнему много неподдельной, нерастраченной женственности. Она словно пытается защититься от навязанных ей агрессивных внешних обстоятельств и готова ждать счастье даже тогда, когда несчастья с головой накрывают ее. Со столь радикальным пересмотром знаменитой роли соглашаешься далеко не сразу, тем более что Кутепова не из тех актрис, кто может «взять» зрительный зал силой, но в конце концов решение убеждает, и тем сильнее финал, где Кураж, которая начинала спектакль в элегантном красном кожаном платье, заворачивается в платок и драную шубу, превращаясь в торгующую на улице бабку,— эта личная катастрофа не менее страшна, чем всемирная.

Есть и другие занятные «перевертыши» — так, немую дочь Кураж Катрин играет автор популярных разговорных роликов в «Инстаграме» актриса Ирина Горбачева. Но куда более важно, что режиссер вместе с актерами пытается возразить самому способу презентации брехтовских персонажей — они ищут детали, интонации и даже, страшно сказать, психологические мотивировки. Впрочем, ожидать иного было бы странно.

Описывая в конце 30-х годов прошлого века события Тридцатилетней войны, Брехт, конечно же, предупреждал мир о надвигающейся Второй мировой. Кирилл Вытоптов показывает свою чуткость и изобретательность, однако не склонен к прямым публицистическим выпадам — оттого и непременные брехтовские зонги, словами которых положено беспощадно хлестать зал, здесь превращены в музыкальные номера, стилизованные то под джазовую импровизацию, то под зажигательное фламенко, то под официозную советскую песню. Адресат спектакля «Мастерской П. Фоменко» тем не менее ясен — это человек, живущий сегодняшними тревогами.

И если шарфы футбольных фанатов в качестве символов размежевания представителей религиозных конфессий выглядят все-таки как режиссерский гэг, то сбивчивое видео с поля боя и хрипящая рация гораздо тревожнее — здесь, конечно, начинаешь думать о самозваном ополчении непризнанных народных республик. И о том, как тяжел переход к миру для тех, кто уже заражен вирусом войны,— одного из сыновей Кураж во время перемирия жестоко наказывают ровно за то, за что хвалили в дни военных действий. Об этом тоже отлично сказано у Брехта. Автор, эстетику которого решили проверить на прочность, вообще оказался великодушным: когда действие спектакля грозит распадом, он неизменно протягивает театру свою надежную руку.

Источник: «Коммерсантъ»

Последние статьи о театре

• Андрей Воробьёв: “Артистами нельзя командовать”, Марина Яблонская, «Городские новости (Красноярск)», 6.12.2016
  
• Чего не было, того не было, Зоя Апостольская , «Российская газета», 24.11.2016
  
• «Любое назначение в сфере искусства не может быть как раньше, чтобы кто-то сверху назначил», Анастасия Каменская, «Коммерсантъ Lifestyle», 31.10.2016
  
• Идите вы в кассу: директора московских театров о том, как собрать аншлаг и заработать на билетах, Наталья Витвицкая, «Forbs Life», 16.10.2016
  
• «Тополя», Анастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 12.10.2016
  
• «С каких пор любить свое отечество стало стыдным?», Наталья Витвицкая, «Коммерсантъ Lifestyle», 3.10.2016
  
• Евгений Каменькович: «Как всякий крупный писатель, он немножко пророк», Елена Губайдуллина, «Современная драматургия № 4 (окт.-дек.)», 10.2016
  
• Винтаж: Братская ГЭС, Елена Дьякова, ««Новая газета»», 30.09.2016
  
• Киноспектакль «Тополя» в «Мастерской Петра Фоменко» остался без фокуса, Григорий Заславский, «Независимая газета», 28.07.2016
  
• Спектакль Кирилла Вытоптова «Мамаша Кураж» в Мастерской Фоменко стал двойным бенефисом, Глеб Ситковский, «Ведомости», 27.07.2016
  
• Нажиться там, где нельзя выжить, Виктория Мельникова, «Metro», 26.07.2016
  
• Откуда такие цены, «Коммерсантъ Lifestyle», 19.07.2016
  
• Дочка мамаши Кураж, Евгения Заболотских, «Гудок», 15.07.2016
  
• Ирина Горбачева: «Для меня вся жизнь про то, с Богом ты или нет», Наталья Васильева, «Известия», 9.07.2016
  
• Режиссер Кирилл Вытоптов: «Рефлекс самоубийцы побудил меня взяться за Брехта», Юлия Чечикова, «М24.ru», 8.07.2016
  
• «Тополя», Наталья Витвицкая, «Ваш досуг», 28.06.2016
  
• То ли девушка, а то ли — виденье, Ирина Шведова, «Московская правда», 28.06.2016
  
• «Самое смешное — когда шутка не удалась», Андрей Архангельский, «Огонёк», 27.06.2016
  
• Театр с боевыми действиями, Роман Должанский, «Коммерсант», 25.06.2016
  
• Амбарцум Кабанян: «В Москве я часто оставался без денег», «Grazia», 23.06.2016