Марина Токарева
«Новая газета», 1.03.2017

Мольер. Но другой

В «Мастерской Петра Фоменко» сыграли «Амфитриона»

Прекрасная рыжекудрая Алкмена поднимется снизу по светящейся неземным светом лестнице и безмолвно уйдет в глубину сцены — жена царя, возлюбленная бога, а через девять месяцев — мать Геракла. Так закончится спектакль.

В «Мастерской Петра Фоменко» вновь сыграли в игру, в которой ее актерам как будто нет равных, — театр для театра. На этот раз под водительством французского режиссера Кристофа Рока.

Драматург. Жан-Батист Мольер некогда воплотил на сцене не только миф, переданный Плавтом, но и свежую придворную сплетню. Одни говорят: чтобы особо угодить королю, другие — чтобы всего лишь как следует позабавить публику Пале-Рояля. Зрители первых представлений от души потешались, различая за коллизиями античности вполне конкретных персонажей своего времени. А через столетия, когда потускнели аналогии с романом Людовика ХIV и маркизы де Монтеспан, слегка поблекла и комедия, соединяющая ироническое назидание ревнивцам и оду фривольной двусмысленности.

Сюжет. Чтобы овладеть царицей Алкменой, влюбленный Юпитер принимает облик ее отсутствующего мужа. Их ночь любви по воле богов длится и длится. И вдруг настоящий Амфитрион, предводитель фиванского войска, с поля сражения тайно возвращается домой. И сильно озадачен: жена ему не бросается на шею, не уводит в супружескую спальню? Он не такого ждал приема. Но и Алкмена не знает, что ей думать: после ночи любви муж ничего о ней не помнит. «Беспамятная» страсть Амфитриона ей оскорбительна. Скандал. Царь растерян. Откуда бедняге знать: Юпитер, царь богов, его опередил, снял сливки, подарил подарки. Отдельным героем спектакля становится речь — слог Мольера в поэтическом переводе Валерия Брюсова.

Сценограф. Смысл происходящего буквально висит над сценой: огромное, чуть накрененное прямоугольное зеркало. Оно — то небо, окутанное облаками, то гладь воды, в нем все двоится, зыбится, ускользает. Прием, многократно использованный (Люк Персеваль, к примеру, на этом построил драму «За дверью»), но здесь продуманно-изобретательный — присутствие зеркала оправдано и технологически, и метафорически: ведь бал правит подмена. Сценограф Орели Тома дает мастер-класс предельного лаконизма: черная сцена, зеркальный омут, минимум цвета в костюмах.

Режиссер Кристоф Рок, глава Тheatre du Nord из Лилля, работал с Мнушкиной, был на стажировке у Додина, привозил в Россию свою блистательно-искристую «Свадьбу Фигаро» из «Комеди Франсез».

Да, стержень спектакля — обман. Но первыми «обмануты» зрители. Ведь когда видишь, что в мольеровской комедии заняты основоположники «Мастерской», ждешь праздника театральности. А на сцене — вовсе против ожиданий — разворачивается не столько комедийная, сколько черная драма отношений. Казалось бы, шутливо, шаловливо, фривольно — вся история затеяна драматургом как раз для переливов этих оттенков, но режиссер движется наперекор природе пьесы. По воле постановщика не игра, а тьма вползает в сердца и тела, меняет обличья, обращает легкие чувства в клубящийся тяжелый морок. Лишив исполнителей стихии лирического комизма, в которой так сильны актеры «Мастерской», Кристоф Рок предъявляет залу «другого Мольера», желчного, саркастичного. Того, кто уже провидит свою любовную трагедию. 

Итак, лукавому анекдоту придана поступь драмы. Взаимные подозрения и разлад супругов на глазах принимают окрас модной темы манипуляции — личностью, чувствами. Отстаивание частного пространства, сексуальный террор — все что угодно можно вложить в сверхзадачи спектакля, но ведь в театральном итоге важен не столько замысел, сколько воплощение. Невесомая сетка игривого сюжета трещит от груза умысла, а тяжесть серьезных эмоций «на разрыв» то и дело выглядит бытовой скандальностью. И невольно отчего-то вспоминаешь великий спектакль «Великолепный рогоносец», чей двусмысленный сюжет не помешал Петру Фоменко создать сложнейшее сценическое высказывание о природе чувств.

Актеры. В обмане участвуют несколько пар — двое слуг — Меркурий (Иван Верховых) и Созий (Карэн Бадалов), царица Алкмена (Ксения Кутепова) и служанка Клеантида (Полина Кутепова), наконец, Юпитер (Владимир Топцов) и собственно Амфитрион (Андрей Казаков). Но пьеса называется «Амфитрион» и, что поделаешь, предполагает наличие двух альфа-самцов, спорящих за одну женщину, буквально выступающих в амплуа «героев-любовников». Годятся ли для этого хорошие артисты Топцов и Казаков? Они честно демонстрируют полную веру в запутанные обстоятельства, но сцены, в которых заняты соперничающие мужчины, замедляют и утяжеляют спектакль.

Впрочем, Карэн Бадалов, идеальный Созий (когда-то эту роль исполнял сам Мольер) — легкий, забавный. В его игре присутствует и острота, и усмешка. Хороша и Алкмена — до скандала, еще в сполохах страсти. Потом разгневанная, она, с криками ярости будет метать громы и молнии почище Юпитера — прямо между партером и амфитеатром, а ей станет вторить ее отражение, служанка Клеантида.

Все, полагаю, могло бы выглядеть по-французски умно-изящно, если бы в оглушительных монологах оскорбленной жены и озадаченного мужа, побитого слуги и негодующей служанки, кроме напора и крика была та самая зеркальность — взгляд сбоку, чуть искоса. Конечно, сестры Кутеповы прекрасны и неповторимы. Но чуть меньше драматического скрежета, чуть больше легкости — и спектакль полетит. И чем щедрее, свободнее станут актеры, тем выше. Однако здесь немало и счастливых находок.

…На сцене горящие шандалы, через них расшалившаяся Алкмена будет прыгать, играть с огнем страсти, потом их частью потушат…

…Актеры лягут на пол и задвигают ногами, словно на велосипеде, а в зеркальном отражении это будет выглядеть так, словно они побегут стремглав.

С пира, который закатит на прощание Юпитер, полетят в зал разноцветные воздушные шары — веселый образ божественного золотого дождя, от которого у Алкмены в свое время родится Геракл, величайший герой Греции. 

И вот уже Юпитер, возносясь над сценой среди громов, молний и прочего номенклатурного набора, удостаивает смертных утешения: «Смотри, Амфитрион: Алкмена — вся твоя; супружескую честь она хранит от недруга и друга. Чтоб ей понравиться, одна дорога есть: предстать ей в образе супруга».

Особый шарм этому резюме придает обличье Юпитера — блуза в блестках, табачный дым. То ли цирк, то ли шоу. И комический резонер Созий, наблюдая развязку, опасливо завершит: «О всем подобном иногда умней не говорить ни слова».

Вот тут-то из подземелья и поднимется молча, спиной к залу, Алкмена, чтобы исчезнуть в темной глубине сцены — стройная спина, горделивая осанка: тайна обманной страсти или ее торжествующая жертва? Финал поэтичный. И утверждающий: от союза сильной труппы и сильного режиссера рождается пусть и не театральный геракл, но будоражащий воображение, многообещающий незнакомец.

Источник: «Новая газета»

Последние статьи о театре

• Игра отражений: «Амфитрион» в «Мастерской Фоменко», Инна Логунова, «http://posta-magazine.ru», 21.03.2017
  
• Французский режиссёр с актёрами «Мастерской Фоменко» похулиганил с комедией Мольера, Мария Беленькая, «Metro», 14.03.2017
  
• Полину и Ксению Кутеповых обманули боги, Анастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 9.03.2017
  
• Вот Рок, а вот порок, Игорь Вирабов, «Российская газета», 8.03.2017
  
• Voulez vous cousher avec moi? Хотите ли вы спать со мной, Вячеслав Суриков, «Эксперт», 6.03.2017
  
• Мольер. Но другой, Марина Токарева, «Новая газета», 1.03.2017
  
• Полина Кутепова: «Играть как дети», Ольга Романцова, «Театральная афиша», 03.2017
  
• Мастерская Петра Фоменко поставила эксперимент над игрой актеров на сцене, Анна Бояринова, «Вечерняя Москва», 27.02.2017
  
• У вас родится Геркулес, Ольга Егошина, «Театрал-online», 24.02.2017
  
• Кристоф Рок: «Русские гораздо романтичнее французов», Наталья Васильева, «Известия», 23.02.2017
  
• Библиотека приключений, Вадим Рутковский, «coolconnections.ru», 20.02.2017
  
• Обратная сторона любви, Елизавета Авдошина, «Независимая газета», 20.02.2017
  
• Испанцы в Дании не дают скучать, Алексей Ширинкин, «Metro», 14.02.2017
  
• Во всех подробностях, Лариса Каневская, «http://mnenieguru.ru», 11.02.2017
  
• Кристоф Рок: театр — это всегда открытие, Наталья Курова, «РИА Новости», 31.01.2017
  
• Любовь, только любовь, Вячеслав Суриков, «Эксперт», 30.01.2017
  
• «У нас с русскими разные уши» — и другие открытия французского режиссера в Мастерской Петра Фоменко, Яна Жиляева, «ForbesLife», 30.01.2017
  
• «Мыло» времен Наполеона, Светлана Наборщикова, «Известия», 25.01.2017
  
• Как хулиганил Фоменко, Зоя Ерошок, «Новая газета», 23.12.2016
  
• Андрей Воробьев: «У Мастерской Фоменко нет свободного времени», Валерий Яков, Виктор Борзенко, «Театрал-online», 13.12.2016