Игорь Вирабов
«Комсомольская правда», 8.06.2001

Сегодня праздник у девчат, сегодня будут танцы

в «Мастерской Петра Фоменко»

Светотень и плывущее время

Те, кто бывал в «Мастерской Фоменко», легко вспомнят, насколько тесны здесь и зал, и сцена. И кажется, что невозможна ведь легкость дыхания в такой тесноте. Но после спектакля — зритель уходит именно с этим, неожиданным, ощущением легкости. Откуда оно?
В «Танцах на праздник урожая» герой, Майкл, вспоминает два дня своего детства. А память о том, что было с тобой свыше четверти века назад, — штука зыбкая. Как свет, стекающий на сцену с нарисованного неба сквозь длинный частокол теней.
Сколько лет ему сейчас? Видимо, где-то за 40, когда начинаешь ощущать озноб от течения отмеренной жизни. Персонажи могут не замечать Майкла (Кирилл Пирогов), когда он ходит между ними, ему не требуется перемена грима, когда он становится тем 8-летним пацаном, — в своем воображении он может быть каким ему угодно?

Иллюзии житейской мути

Мальчик Майкл живет с матерью (Крис — Полина Агуреева) и четырьмя ее сестрами возле ирландского местечка Беллибег. Занудные, истеричные бабы, одна и вовсе «дурочка». Вяжут, гладят, стряпают что-то. Сцену рассекает бельевая веревка с застиранным бельем или вязаными перчатками. Нет в спектакле ничего специального, что украсило бы бытовуху с тусклыми пересудами и яркими нервотрепками. Но? зрителя не давит эта тяжесть. Он же видит так, как подсмотрел все Майкл?
К нему пристает тетя Мегги (Мадлен Джабраилова) с нелепыми загадками: волосат снаружи, волосат изнутри, а чтоб ответ узнать, надо ногу приподнять. Это шерстяной носок. Он и не пытается разгадать. Но что касается «ногу приподнять» — зацепило. Оттого тетушки в его памяти вечно задирают платья и выставляют бледные панталоны, подтяжки да ляжки (томно им, не старые еще). Вдруг кидаются плясать друг с дружкой, так же вдруг останавливаются.
Мужчин здесь поносят почем зря, но едва появляется отец Майкла, Агнес (Ксения Кутепова) вмиг натягивает голубое платье, ярко раскрашивает губы и с сестрами подглядывает за Крис и Джерри. А потом они лезут потанцевать с ним. А потом Мегги признается, что даже сигарету променяла бы на вдовца лет 52, пусть и толстого. А потом? Майкл вспоминает, как через 25 лет он нашел одну из сбежавших из дома тетушек, и она его даже не узнала, а вторая была уже мертва.

Отсутствие отца и танцев

Доминанта спектакля — даже не танцы, а отсутствие желанных танцев. То, что вспоминает Майкл, что видит зритель, — только обрывки танцев (хотя и завораживающих) под шипящие звуки радио. Отсутствие их - настоящая трагедия дома, где допотопный Радиоприемник заменяет сестрам мужа, его, постылого, ругает «дерьмом чертовым» мать Майкла?
И главный герой для Майкла, как ни странно, — отсутствующий отец. Хотя боль свою, знание о том, как отец обманул мать, он упоминает лишь вскользь? Он говорит, а в это время она, милая Крис, смеется о чем-то с сестрами в глубине сцены под синей лодкой, уткнувшейся в теплое небо.

Теплый день и легкое дыхание

О чем спектакль? У рецензентов уже мелькнули мысли о жизненном смысле, а кто-то даже посетовал, мол, режиссер был невнимателен к «противопоставлению христианской морали и дикарского язычества». Но? мне-то, простому зрителю, трудно представить себе такие мудреные концепции на сцене, да и спектакль вышел бы совсем другой.
?Где-то за сценой Холмы, пугавшие и манившие сестер другой жизнью. И загадочный Лис, удавивший петуха (но оставивший курочек), тоже за сценой. Все таинственное — за кулисой. Здесь утюги, панталоны, спрятанная под подолом брошка. Но? противный сюжет действительной жизни вытесняет впечатление. Два дня, колыхнувших память, как занавеску сквозняк. Или бунинское — «легкое дыхание». Вот оно, само по себе, и есть смысл.
«Слова — не главное», — сказал Майкл в конце спектакля. И все, что было жизнью семьи Майкла, как легкое дыхание, «рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном? ветре».

Последние статьи о театре

• Молодая кровь, Григорий Заславский, «Русский журнал», 26.09.2001
  
• Разбиваются сердца под воздействием винца, Марина Райкина, «Московский комсомолец», 25.09.2001
  
• Из жизни шпрот, Алексей Филиппов, «Известия», 24.09.2001
  
• Время Ю, Ирина Корнеева, «Время МН», 20.09.2001
  
• Я — комедиант. Ничтожная роль?, Наталия Каминская, «Культура», 13.09.2001
  
• Семейное несчастие, Павел Руднев, «Дом Актера», 09.2001
  
• «Война и мир. Начало романа. Сцены» (по роману Л. Толстого), Елена Ковальская, «Афиша», 27.08.2001
  
• Галина Тюнина, «Афиша», 9.07.2001
  
• Бабье царство по-ирландски, Марина Мурзина, «Аргументы и факты, № 24», 07.2001
  
• Пять сестер и один ребенок, Саша Канноне, «Московские новости», 07.2001
  
• Женщины Педаяса, Елена Ковальская, «Афиша», 25.06.2001
  
• Дансинг в пустыне, Екатерина Васенина, «Новая газета», 25.06.2001
  
• Сегодня праздник у девчат, сегодня будут танцы, Игорь Вирабов, «Комсомольская правда», 8.06.2001
  
• «Танцы на празднике урожая», Маша Иванова, «Итоги», 5.06.2001
  
• Между Пиусом и Лунасом, Глеб Ситковский, «Вечерний клуб», 1.06.2001
  
• Сестер стало пять, Олег Зинцов, «Ведомости», 1.06.2001
  
• Тоскливый праздник, Елена Губайдуллина, «Независимая газета», 1.06.2001
  
• Чужие на «празднике урожая», Ирина Леонидова, «Культура», 31.05.2001
  
• Мастерская без мастера, Роман Должанский, «Коммерсант», 31.05.2001
  
• Танцующие на свету, Мария Седых, «Общая газета», 31.05.2001