Григорий Заславский
«Независимая газета», 17.06.2005

Сложная конструкция

«Дом, где разбиваются сердца» в «Мастерской Петра Фоменко»

Три с половиной часа, даже чуть дольше идет в «Мастерской Петра Фоменко» новый спектакль. Фантазию Бернарда Шоу, долгое время проходившую по ведомству сочинений обличительных и антивоенных, плюс показывающих полное разложение буржуазной морали накануне мировой войны, в «Мастерской…» поставил Евгений Каменькович. Главный художник театра Владимир Максимов в узких проходах маленького зала на Кутузовском умудрился выстроить сложную двухэтажную конструкцию с лифтом, лестницами, окнами в сад, качелями в саду и рушащимся в финале мостом. Хрупкость и неустойчивость жизни в первом действии «поддерживают» обильно рассыпанные перед домом бутылочные пробки: ноги разъезжаются, каждый шаг грозит падением наземь. Открывая очередную бутылку или флягу, капитан Шотовер (Карэн Бадалов) не задумываясь сплевывает пробку, добавляя неустойчивости в и без того «раскачанный» мир. Сравнение с кораблем подчеркивает атлетически сложенная фигура, когда-то украшавшая нос морского судна под названием “Dauntless” («Неустрашимый»). Если верить героям пьесы, именно так выглядел Гастингс Эттеруорд, муж Ариадны Эттеруорд (Полина Кутепова) — остается верить на слово, так как на сцене он не появляется. Судя по тут и там мелькающим надписям, в спектакле весь дом сложен из остатков этого самого корабля.

«Дом, где разбиваются сердца» интересно смотреть, отмечая связи этой новой работы «Мастерской…» с прежними. Чувствуется опыт общения с Оскаром Уайльдом, которого ставил тот же Каменькович, — острые афоризмы летят, как стрелы. Почувствовать самому и дать почувствовать другому упругость слова так же важно, как и поиграть мускулами на виду у менее счастливого соперника. Флиртуют все, но не все удачливы в искусстве обольщения. 

Капитан Шотовер как бы наследует старику Болконскому, которого Карэн Бадалов играет в «Войне и мире» Петра Фоменко: в слабеющем теле — желание жить полной жизнью и участвовать во всем. Впрочем, у Шотовера слабость — несколько наигранная, как наиграны, сочинены и все страсти, которые бродят и сотрясают воздух в доме, где разбиваются сердца.

Все, что происходит в этом доме (и то, что играют актеры), так и тянет назвать — сложносочиненным. Правда же: почти невозможно найти сегодняшнего автора, которому взбредет в голову выстраивать такую многофигурную композицию. 10 безумных героев плюс еще один, которого называют, но который так и не появляется, — все немного сочиняют и перегибают палку, плюсуя собственные переживания. При этом каждый борется за право быть собой, из-за этого, в сущности, все местные драчки.

Тем не менее автору, а следом за ним режиссеру удается их необузданность держать под неусыпным контролем. Все сходится: в финале мир рушится на глазах. Что и требовалось доказать.

«Содержать душу гораздо дороже, чем автомобиль» — очередной парадокс от Бернарда Шоу. Впрочем, парадоксальны и экстравагантны в этом доме все, включая служанку, вывезенную с того самого Занзибара, где, если верить капитану, когда-то он продался черту. Но верить ему не надо (поскольку, учит Шоу, верить не надо никому): ведь самое святое, что есть в этом доме, седьмая степень созерцания Шотовера — всего лишь ром, пары которого окончательно «просветляют» разум.

Каменькович с какою-то чрезвычайной деликатностью и ловкостью знаменитую легкость игры, этакую воздушность «фоменок» сочетал с игривостью Шоу, у которого безмятежный треп на свежем воздухе, теннис и качели происходят в пяти минутах ходьбы от мировой катастрофы. Но ее не замечают, отдавшись целиком курортно-колониальной, то есть несколько игрушечной, кукольной жизни. Гектор Хешебай (Илья Любимов) делит Ариадну с Рэндлом Эттеруордом (Павел Баршак).

Хороши в этом спектакле практически все, но особенно — женский дуэт. Ариадна — Полина Кутепова — большая удача актрисы и спектакля вообще, и Наталия Курдюбова — Гесиона Хешебай — две сирены этого дома, голоса которых и волосы («Настоящего цвета!» — восхищаются все до тех пор, пока красавицы не освобождаются от доброй половины этой своей красоты) сводят с ума всех без исключения. И - разбивают сердца.

Остается одно — кричать, выкликать виноватых, как это делает отец Элли Дэн (Томас Моцкус): «Демократы! Свободомыслящие!»

Последние статьи о театре

• Мольер в частушках, Роман Должанский, «Коммерсантъ», 20.02.2006
  
• Извините, что к вам обращаемся, Олег Зинцов, ««Ведомости», № 29 (1556)», 20.02.2006
  
• «Прости нас, Жан-Батист»: «У Мольера финал проще», «Радио «Культура»», 18.02.2006
  
• Ошиблись дверью, Дина Годер, «Газета.Ru», 18.02.2006
  
• Джаз побеждает Малера, Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 6.02.2006
  
• Нежный бобслей, Лиза Кротик, «Новая газета», 30.01.2006
  
• Методом проб и ошибок, 2006
  
• У зеркала два лица, Любовь Мартынова, «Седьмой континент», 12.2005
  
• Режиссер Петр Фоменко: «Надеюсь, котлован, который роют для нашего театра, не станет нашей братской могилой», Юрий Коваленко, «Известия», 14.10.2005
  
• Воздушный Шоу, Сергей Конаев, «Экран и Сцена», 07.2005
  
• Шоу сирен, Дина Годер, «Газета.Ru», 25.06.2005
  
• Жестокие игры, «Итоги», 21.06.2005
  
• Летя на зеленый свет, Глеб Ситковский, ««Газета»», 21.06.2005
  
• Безопасная война полов, Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 20.06.2005
  
• Ноющий ковчег, Екатерина Васенина, «Новая газета», 20.06.2005
  
• Сложная конструкция, Григорий Заславский, «Независимая газета», 17.06.2005
  
• Двор, где подкашиваются ноги, Роман Должанский, «Коммерсантъ», 16.06.2005
  
• Пока все дома, Олег Зинцов, «Ведомости», 16.06.2005
  
• Нам ли их осуждать, Марина Давыдова, «Известия», 15.06.2005
  
• Слишком красиво, Александр Соколянский, «Время новостей», 15.06.2005