Елена Дьякова
«Новая газета», 5.06.2013

От фиоритуры к хрипу

70-минутный спектакль по повести Осипа Мандельштама о Петербурге в мае 1917 года идет на Старой сцене «Мастерской». В программке премьеры стоит: «Автор идеи — Петр Фоменко», «Ухватившийся за идею — Дмитрий Рудков». Жанр постановки — застенчивая оговорка («В рамках вечера проб и ошибок» — указано на сайте театра). Однако: пространство «Мастерской» так наиграно и надышано, что здесь оживают от летаргического сна, обретают силу старые законы, отмененные жизнью чуть позже фиты и ижицы. Такой, например: пробовать и ошибаться, сомневаться в сделанном, чуть не извиняться за результат свойственно именно одаренным людям.

«Египетская марка» Дмитрия Рудкова, стажера и актера «Мастерской», — талантливый и честный спектакль. Иногда он кажется слишком красивым. Слишком верным традиции, слишком наивно понятой. Но есть минуты, когда замираешь.

Парнока — alter ego молодого Мандельштама — играет Федор Малы-шев, выпускник РАТИ 2011 года. Чуть ранее он сыграл в «Мастерской» тургеневского Дмитрия Санина и Федора Годунова-Чердынцева в «Даре».

Сценограф Александра Дашевская (недавняя студентка Дмитрия Крымова и Евгения Каменьковича) создала Петер-бург на «широкофокусной» Старой сцене крайне просто: построила из обломков. Цепочкой вдоль рампы тянутся старые чернильницы, штофы, аптечные бутылочки 1920-х, пресс-папье с бронзовыми львами, кофейные мельницы, лимоны, с которых шкурка снята полукруглой лентой — точно как на эрмитажных натюрмортах малых голландцев… Какая-то сувенирная Петропавловка, игрушечный мост, гусиные перья, стопочки, пузырьки, ноты, ридикюли, томики in octavo. То ли богемная кухня наших дней — то ли торговый ряд блошиного рынка. Но образ точен.

К полу припадает Парнок — почти каучуковый Пьеро с набеленным лицом. Тень певицы Анжелины Бозио, итальянской примадонны, умершей в Петербурге 1859 года от простуды, является герою, брезжит между колонн (как являлась она Мандельштаму — от стихов 1917-го до «Четвертой прозы») символом неизбежности рождения музыки и неизбежности гибели этой музыки в ледяном расчисленном пространстве Российской империи. (Анжелину Бозио играет Роза Шмуклер.) Шипит и пенится блистательно нарядная проза: «А потом кавалергарды слетятся на отпевание в костел Гваренги. Золотые птички-стервятники расклюют римско-католическую певунью.

Как высоко ее положили! Разве это смерть! Смерть и пикнуть не смеет в присутствии дипломатического корпуса.

 — Мы ее плюмажами, жандармами, Моцартом!»

И какая-то венецианская толпишка дель арте с мандолинами вальсирует вокруг Парнока в кулисах.

Ах, какие ненюфары, перья, флакончики, кружева… Какая детская, библиотечная карнавальность акмеизма с его «тоской по мировой культуре»! Но «Египетская марка» написана в конце 1920-х. А действие происходит весной 1917-го.

Авторы спектакля это помнят и понимают. У них сдвинут и сам сюжет. У Мандельштама Парнок и его друг, молодой священник отец Бруни, потрясенно наблюдают за первым революционным самосудом: толпа ведет воришку — топить на Фонтанке. В спектакле — по проволочным «струнам» над сценой грозно движутся дырявые кафтаны, рубахи, мундиры, развешанные на плечиках, создавая ощущение уличной смертной процессии в этом камерном пространстве. На сцене «Мастерской» отец Бруни пытается вмешаться в расправу. Его убивают. Ряса с красным пятном медленно плывет вверху — по тем же струнам, но в направлении, противоположном движению толпы.

Что ж: даже ежели красное пятно не расплылось по рясе священника весной 1917-го — у отца Бруни было время, чтобы погибнуть. Это шансов уцелеть у него почти не было.

Киевского митрополита Владимира в январе 1918-го прикончили на валах Печерской лавры почти таким же самосудом. Сняв с тела старика крест, панагию, серебряный набалдашник посоха. И сапоги с галошами.

Так что «Мастерская», ей-богу, — не передергивает.

…А внизу, по сцене, мечется Парнок, простирая руки вслед улетающей рясе. Читая в голос (уже почти без манерности Пьеро) стихи марта 1918 года «Твой брат, Петрополь, умирает…». И далее, далее, пока от концертного юноши в крылатке, визитке, карнавальном плаще не останется скорченная у рампы измученная тварь в овечьих отрепьях домодельного свитера с поздней ссыльной фотографии, с хрипом «Четвертой прозы» в устах: «Я один в России работаю с голосу, а кругом густопсовая сволочь пишет. Какой я, к черту, писатель! Пошли вон, дураки!»

«Ни одного крупного русского поэта современности, у которого после Революции не дрогнул и не вырос голос, — нет», — писала Цветаева. Спектакль «фоменок» в сухом остатке — о том, ч е г о стоил этот рост голоса. Египетская марка?! И тьма египетская, и египетское пленение без исхода. И египетские казни. Дети «Мастерской», стажеры Петра Наумовича, сделали шаг к теме, которую русской культуре все равно ведь не обойти. Почти физически видишь, как новое поколение театра заново ищет путь, который так хорошо знал их учитель, — от фиоритуры к хрипу. И все по карте России. 

Другие статьи

• Актер Федор Малышев: «Русскому человеку нужна деструктивная энергия», Татьяна Власова, «www.teatral-online.ru», 22.12.2015
  
• Уроки француженки, Петр Сейбиль, «http://vtbrussia.ru/», 8.11.2013
  
• Взгляни на арлекинов на красном колесе, Елена Дьякова, «Театр (№ 13-14)», 11.2013
  
• «Египетская марка» в «Мастерской Петра Фоменко», Григорий Заславский, «Независимая газета», 7.10.2013
  
• Не для всех, Анна Ковалева, «Театрон», 1.10.2013
  
• Милый Египет вещей, Галина Шматова, «афиша@mail.ru», 21.06.2013
  
• Жалко чижика!, Алла Шендерова, «Ваш досуг», 13.06.2013
  
• Театральный читальный зал, Анастасия Иванова, «Вечерняя Москва», 9.06.2013
  
• «Египетская марка» в «Мастерской Петра Фоменко», Татьяна Филиппова, «РБК-Daily», 6.06.2013
  
• «Египетская марка»: точно в стиль, Наталья Витвицкая, «www.vashdosug.ru», 5.06.2013
  
• От фиоритуры к хрипу, Елена Дьякова, «Новая газета», 5.06.2013
  
• Эскапизм столетней выдержки, Елена Губайдуллина, «Газета.ru», 4.06.2013
  
• Шорохи и шепоты, Мария Седых, «Итоги», 3.06.2013
  
• «Твой брат, Петрополь, умирает», Ольга Егошина, «Новые Известия», 3.06.2013
  
• Режиссер Евгений Каменькович «Я не могу быть продолжателем Петра Наумовича», Жанна Тевлина, «Театрал», 3.06.2013
  
• Чижик-Пыжик, где ты?, Анна Чужкова, «Культура», 31.05.2013
  
• В «Мастерской Петра Фоменко» держат «Египетскую марку», Марина Шимадина, «Известия», 30.05.2013
  
• В Мастерской Фоменко поставили «Египетскую марку» Мандельштама, Глеб Ситковский, «Ведомости», 30.05.2013
  
• «Старх берет меня за руку и ведет…», Нинель Шабалина, «Сцена, № 3 (83)», 2013